– Куда мы спешим? – спросила Реа, стиснув руку Михали, чтобы не упасть.

Он помог Рее сохранить равновесие, задержался лишь на секунду и потянул девушку дальше.

– Мы встретимся с моим другом. Он всегда приходит либо чересчур рано, либо сильно опаздывает. Не хочу с ним разминуться.

Накануне они договорились о том, что Рею допросит незнакомый член Схорицы. Условие разумное, но девушка не ожидала, что все произойдет так скоро, а главное – рано. Поэтому ушла к себе в комнату и накрылась одеялом, не подозревая, что ее разбудят через пару часов. Та ночь, когда она спала в комнате Михали, казалась невероятно далекой.

Девушка еще зевала, садясь в лодку, но ее взбодрил зимний ветерок, и она сильно дрожала к тому моменту, когда выбралась на променад. Молодые люди отправились тем же путем, что и сама Реа некоторое время назад, когда искала штаб повстанцев, не подозревая, что Михали преследует ее. Теперь он шел рядом, подстраиваясь под ее шаг.

Реа была ему благодарна. Она с трудом поспевала за отцом и братом.

Сегодня ей было проще наблюдать за прохожими. Она заметила, что даже самые оживленные и радостные горожане выглядели голодными. В первые дни здесь Реа думала, что отец и понятия не имел о том, как страдают жители Ксигоры – народ, ради которого он жертвовал плотью и кровью, но…

Конечно, Васа знал все о каждом уголке страны. Просто ему это безразлично. Он получил желаемое: Стратафому, статус стратагиози. Когда отец говорил о любви к Тизакосу, он подразумевал государство, а не людей. Его беспокоило лишь то, чем бы ему завладеть, и потому он рыл могилу – себе и родной семье, – если Реа не сумеет спасти близких.

Михали открыл тайный замок монетой, которую забрал у Реи после разговора в катакомбах, и откинул люк, пропуская девушку вперед. Они вместе двинулись по коридору, Реа держалась середины, стараясь не смотреть на черепа. Ей не терпелось нарушить тишину, которая давила на нее еще с тех пор, как они покинули дом Ласкарисов.

– Может, я и передумала, но не готова менять свои обычаи. Не представляю, почему вас не страшит такое количество костей.

– Они напоминают о неизбежности смерти, – ответил Михали, оглядываясь через плечо, и нырнул под низкую арку. – Ну, почти для всех.

– Похоже, твоего друга еще нет, – констатировала Реа.

– Он скоро придет, – предположил Михали, смахивая снег с волос.

Комната выглядела точно так же, как и в прошлый раз, почти необжитой. Только белье на матрасе поменяли, и воды в запасах стало чуть меньше.

Реа надеялась, что они не задержатся в катакомбах надолго. Было странно находиться в мемориале матери, смотреть на посвященную святой молитву. Девушку охватило чувство тоски и одиночества.

В коридоре блеснул свет факела, раздались шаги, а в следующую секунду на пол упала тень. В дверном проеме стоял высокий мужчина: он сгорбился, чтобы не удариться головой о потолок. Под тяжелыми густыми бровями едва можно было разглядеть темные глаза. Он улыбнулся, и Рею поразил белый блеск зубов незнакомца.

– Значит, Михали не лукавил, – сказал мужчина с явным акцентом, амоловакским или чужским. – К нам и впрямь присоединилась дочь стратагиози. Добро пожаловать в наше скромное укрытие, – он направился к Рее и расцеловал ее в обе щеки, царапая кожу девушки бородой.

Реа старалась не поморщиться.

– У вас очень мило, – сказала она, отступая. – Уютно. Не подумывали добавить декораций?

– Надеюсь, с вашей помощью мы скоро выберемся из-под земли.