- Возможно, Александр Иванович. Это же не наша разведка, где дисциплина и сознательность. Так самое смешное знаете в чём? Ни один немец не сбежал, скажу больше - от работ, в положенную норму времени, фрицы собрали оружие, подхватили под руки своих конвойных, прошли через весь город и аккуратно доставили их в лагерь. О как! - Курочкин замолчал и достал из шкафчика бутылку водки.
Его супруга, Анастасия, улыбчивая женщина, с румяными щеками, хлопотала вокруг гостей, выставляла на стол нехитрую закуску - варёный картофель, свежие огурцы, зелёный и репчатый лук, хлеб. С прошлого вечера, в квашне, выстаивалось тесто, из которого хозяйка намеревалась испечь хлеб, а посреди избы отбрасывала красные всполохи русская печь.
Глядя на всё это Васильков вдруг покраснел и проклял свою недогадливость - «Чего же я, дурак набитый, продуктами не разжился, прежде чем ехать к боевому товарищу. Надо же было хотя бы консервов раздобыть в коммерческой бакалее».
Выпив по глотку и скромно закусив, сыщики попросились перекурить. На крыльце Курочкин с радостью составил им компанию. Здесь то Александр и рассказал ему, для чего они приехали из столицы. Он связал смерть Точилина, в провальной операции разведгруппы под Рыльском, грабежи в Москве и свежее убийство подполковника Климентьева в Гончарном переулке. Не забыл и об отрезанных пальцах.
Выслушав своего фронтового командира, потрясённый Курочкин,тут же предложил ему любую помощь в раскрытии злодейских преступлений:
- Это меня, как ни крути, тоже напрямую касается. - возмущённо проговорил он и показал обрубок указательного пальца.
Васильков приобнял его за плечи и сказал:
- Нам нужна информация о Точилине. Припомни всё, что он тебе рассказывал о своей работе в Подольском угрозыске. Если в твоих воспоминаниях окажется что-то важное для следствия, то это станет неоценимой помощью с твоей стороны.
Они за тушили окурки и вернулись к столу. Курочкин глотнул водки, закусил свежим огурцом, помолчал, глядя в окно, и начал вспоминать. Рассказ его вышел долгим, Васильков и не заметил, как минутная стрелка дважды обернулась по циферблату.
Прощались они, когда небо утратило светлые краски, а вдоль пыльных Рзанских улиц зажигались редкие фонари.
- Нет дружище, ночевать не останемся, - сказал Васильков и обнял однополчанина. - Вот разберёмся с обнаглевшими бандитами и обязательно наведаемся к вам в гости, вместе с Иваном.
- Обещаешь, Александр Иванович? - Курочкин вытер слезу.
- Обещаю сержант. Кстати, я то теперь знаю где ты живёшь, а ты давай ка, запиши мой адрес, на всякий случай.
Бывший ротный достал блокнот с карандашом и двумя строчками обозначил свои московские координаты.
- Случится оказия обязательно заезжайте, всем семейством. Я вас со своей супругой, Валентиной, познакомлю.
Через минуту сыщики тряслись по неровным дорогам, держа курс на Северный пригород. Проехав Коломну, водитель Эмки, пожилой старшина, немного сбавил скорость, обернулся и негромко сказал:
- Уснул ваш паренёк то.
- Сморило его, - Васильков улыбнулся. - Закружились мы в последние дни, совсем нет времени для нормального отдыха.
И по возрасту, и по опыту работы Костя Ким был самым молодым сотрудником в группе. Несмотря на восточную внешность, он родился и вырос в Москве. Едва началась война, как парень, вместе с одноклассниками, отправился в районный военкомат с твёрдым намерением записаться добровольцем в Красную армию и получил отказ. Ведь на тот момент ему не исполнилось и шестнадцати. Тогда он добился зачисления в отряд по тушению пожаров, вспыхивавших в столице, после каждой ночной бомбардировки. Так и боролся с фашистскими зажигалками на крышах многоэтажных домов, пока не закончил в сорок третьем году среднюю школу. Прихватив аттестат, в котором не было ни единой тройки, он в радостном возбуждении опять наведался к военному комиссару, но как и двумя годами раньше, получил отказ. К тому времени положение на фронтах выровнялось и семнадцатилетних уже не призывали. Костя был ужасно расстроен, от отчаяния в его голову лезли самые нелепые мысли, вплоть до самовольное отправки на передовую.
Уберёг парня случай. Тут же, на выходе из военкомата, Ким едва не сшиб с ног статного мужчину в офицерской шинели без погон и извинился, после этого они разговорились. Мужчина выглядел строгим, но располагал к себе какой-то отеческой добротой, мягкостью. Он поинтересовался причиной плохого настроения молодого человека.