- Да с этим то я справлюсь, чай всю войну сама - и воду из колодца таскала, и дровишки рубила, и огород обихаживала. А чем же его теперь потчевать?

- Кашуой на воде или на разбавленном молоке, сухариками, галетами, сладкими фруктами и ягодами, отварными или паровыми овощами с добавлением чистого растительного масла. Можно предложить постную рыбу или мясо без жира, яйца, творог.

- А выпить ему можно? Он же запросит, не утерпит.

- Попробуй отговорить, стой на своем, я перед выпиской напомню ему об этом. Помимо алкоголя не давай жареного, маринованного, острого, не рекомендуется сырые и горькие овощи, грибы.

Через полчаса время посещения и стекло. Анастасия, Васильков, и Старцев тепло прощались с Курочкиным. Тот обнял жену, пожал офицером руки и взялся проводить всех до выхода из палаты. В дверях он неожиданно засуетился будто о чем-то вспомнил, схватил Василькова за рукав и произнёс:

- Александр Иванович, иван Харитонович, я вот чего хотел сказать вам. Я столько готовился покуда в больничных палатах лежал, а потом всё враз подзабыл. Возьмите меня к себе в угрозыск! - вдруг выпалил бывший сержант. - Почему нет? Службу я знаю, внимание и нюх у меня имеются, желание в избытке. Не могу я больше чахнуть в грузчиках, не любо мне это дело, не моё оно, ей богу.

Старцев с Васильковым переглянулись, растерянно молчала и Анастасия, для которой такая вот просьба мужа стала полной неожиданностью.

- Между прочим, неплохая идея, - задумчиво проговорил Иван. - Как ты на это посмотришь, Александр Иванович? К нам бы его в группу, у нас штатная единица свободная имеется и лишний стол в кабинете пылится.

- Я только за, - без промедления ответил тот. - Такие специалисты везде на вес золота. Кстати, знаешь что этот вопрос удобно решить на торжественном мероприятии?

-Точно, пятого октября, сразу после награждения, подойти комиссару Урусову и прям в лоб предложить. Он профессионал, ценит толковых людей и непременно согласиться.

Дверь мягко прикрылась, возбуждённые голоса товарищей постепенно угасли, в палате и на всём этаже опять установилась тишина. Курочкин доковылял до кровати, поправил тугую повязку на животе и осторожно прилёг. Поверх одеяла он закинул руки за голову, глядел в потолок, улыбался и вспоминал недавние события, так круто изменившее его тусклую жизнь. Боец снова ощущал себя в строю.