– Кто еще?
– Только Шейла.
– Только Шейла, как же! – злобно передразнил ее Адам. – Она Саймону растрещит и всем нашим знакомым!
– Нет, обещаю.
– Думаешь, я тебе поверю? – спросил он, вскинув брови.
Откровенное презрение ранило Рут в самое сердце.
– Адам, я тебя понимаю. – Она поднялась, решила сделать последнюю попытку. – Я осознаю, насколько тебе сейчас плохо и какую боль я тебе причинила. Мне придется приложить огромные усилия, чтобы все исправить, но мы можем пройти через это вместе, как команда, – сказала Рут и раскинула руки в стороны. – С чем мы только не сталкивались, и ведь все равно остаемся вместе, да?
Он выставил руки вперед, будто желая оттолкнуть ее.
– Ты все испортила, Рут. Раньше, как бы ни было тяжело, мы решали все проблемы вдвоем, наедине. В этот раз ты решила посвятить в свои дела всех, кроме меня. “Нас” больше нет.
Рут подошла ближе и едва ли не бросилась ему в ноги, но Адам обошел ее, толкнул дверь в кабинет и сказал:
– Я посплю в другой комнате.
Рут села на нижнюю ступеньку, уткнулась лицом в колени и так сильно прижалась к ним веками, что в глазах потемнело. Обхватив ноги, она раскачивалась взад и вперед.
Она почувствовала его присутствие: он стоял за дверью в нескольких футах от нее, безжалостный и безразличный.
Ребенок! Вспомнив о нем, Рут тут же взяла себя в руки и сделала глубокий вдох. Она представила себе эмбрион, маленькую бусинку в центре ее тела, объединяющую вокруг себя все остальное. Вспомнила его непроницаемое оловянного цвета личико на экране во время процедуры подсадки и момент, когда он оказался внутри нее: теперь она должна охранять и защищать его, оберегать от травм. Все остальное не имеет значения. Рут выпрямилась и встала, затем медленно и осторожно поднялась по лестнице. Дойдя до спальни, она задернула шторы, легла в кровать, зарылась под одеяло и почти мгновенно уснула.