26 марта
Четверо одноклассников. Все в одинаковых условиях, одного темперамента, все мечтают стать известными актерами, все добросовестные, порядочные люди, никогда не придающие друг друга, уважающие окружающих. Один будет прикладывать усилия и реализует свою мечту, второй не будет прикладывать столько усилий, сколько первый, но все равно добьется того, чего хочет, третий будет прикладывать усилия, равные первому, и не добьется успеха, и четвертый не будет прикладывать усилия и ничего не добьется.
3 апреля
Мне кажется, что я влюблен. И почему-то не в Дину, а в Наташу. Надеюсь, что Дина это не прочтет. А если прочтет, то, Дина, прости меня, тебе давно пора от меня уйти. Не представляю, что тебя еще держит со мной?
Наташа совсем другая, с ней мне кажется, что всё не так плохо. Хотя и с Диной в начале были такие же ощущения.
Разве можно доверять одним ощущениям? Только ощущения — это всё, что у меня есть.
Мать хочет отвести меня к психиатру, боится, что у меня депрессия. Откуда у меня может быть депрессия? Я в порядке. Не хуже среднестатистического человека.
Надо сказать Наташе, что я ее люблю, там решим, что делать дальше.
Страхов захлопнул блокнот и бросил его на заднее сидение, затем схватил пачку сигарет и замявшись на мгновение швырнул ее точку в мусорные баки, стоящие около подъезда. Все его лицо покраснело, на лбу вздулась вена и выступил пот. Он выпил таблетку и помчался в школу, чтобы немедленно поговорить с Наташей.
Когда Страхов пришел в кабинет Смысловой, она увлеченно беседовала со своей коллегой.
— Я поняла, что занимаюсь этим, не потому что хочу кого-то учить, и не потому что я люблю эти предметы, и не потому что хочу изменить систему образования. Не это главное. Я хочу, чтобы хотя бы некоторые дети, которые испытывают гнев, боль, страх, обиду, знали, куда можно прийти за поддержкой и принятием.
— Вот ты фантазерка, конечно, — добродушно сказала коллега и забрав стопку тетрадей, вышла из кабинета, оставив их наедине.
Страхов закрыл дверь на ключ, и Наташа почувствовала, что разговор обещает быть тяжелым. Она в недоумении посмотрела на Женю и хотела было его поцеловать, но выражение его лица, мрачное и грозное, остановило ее.
— Наташа, — начал он, — я читал дневник Вовы.
Она вздрогнула, поднялась с места, желая найти себе дело, и, увидев учебники, забытые учениками на последней парте, стала укладывать их в шкаф.
— Он вёл дневник? — с притворной легкостью, стараясь скрыть тревогу, спросила она.
— Наташа, — настойчиво говорил Страхов, — что у вас с ним было?
— О чем ты? — удивленно переспросила она и закрылась дверцей шкафа от Жени.
— Наташа, последняя запись здесь о том, что идет к тебе во всем признаваться.
— Это допрос? — насмешливым тоном спросила Наташа.