Выход есть! Его даже частично практиковали, давно, при Гомере. Теперь, если у тебя много денег, твое предприятие растет, значит, ты любим Богом, ты молодец. Помните, Одиссей прибыв домой пересчитывал сокровища? Так вот это он проверял, на его стороне Боги или нет.

Такая идея рождает Библию эпохи Просвещения — книгу Дефо «Робинзон Крузо». Этот человек (представитель среднего класса), который занимается исключительно своими бытовыми проблемами, живя на острове, и этим творит Бытие, создает мир. В таких условиях, когда он ОДИН на земле, духовное снова равно социальному. Вот и решение! Раз истина и вопросы о ней нас сталкивают, доводят до революции или войны, то лучше забыть совсем об этой трансцендентной ерудне, заниматься спокойно свои хозяйством и накоплением, находить компромисс. Но тут же на такое мировоззрение приходит Свифт со своим Гуливером. Перечитайте, это совсем не детская сказка. Это жестокое разоблачение приспособленца, которым является Гуливер, и его компромиссного типа мышления.

Весь девятнадцатый век мы будем смотреть, как Романтизм и Реализм решают проблему ответственности человека за свои действия, его связи с Богом и привязанности к социальным благам.

С этими словами Вадим Юрьевич снял очки, положил их в серый кожаный чехол и, с щелчком закрыв футляр, объявил:

— Завтра будет небольшой тест на знание текстов семнадцатого века. Спасибо за внимание. Можете быть свободны, — закончил профессор, — Здравствуй, Наташа! — радостно потянул Вадим Юрьевич и протянул к Смысловой свои сухие сморщенные руки.

Наташа обняла профессора, присела за первую парту, стянув с шеи сумку и спрятав ее за спину, и сказала:

— Я же обещала. Сколько работ прислали?

— Только семь, так что надолго я тебя не задержу, — сообщил профессор и передал ей стопку распечатанных курсовых работ.

Наташа рассмеялась:

— Когда же вы перестанете их распечатывать? С ноутбука удобнее проверять.

Вадим Юрьевич угрюмо потупился, ухмыльнулся, присел на краешек кресла, придвинул к себе свою половину бумаг и, взяв в руки красную ручку, стал читать. Наташа прочитала работу о функции картины Ганса Гольбейна младшего в романе Достоевского «Идиот», отметила зеленой пастой удачные мысли, красным выделила спорные моменты и списанный материал, рядом подписала «указать источник» и отложила работу на край стола.

— Скажите, Вадим Юрьевич, — осторожно начала она, — Женя к вам часто приходит?

Профессор исподлобья посмотрел на Наташу хитрыми зелеными глазами и, скрывая усмешку, ответил:

— Бывает приходит.

— Последнее время приступы участились, — произнесла Наташа с тревогой в голосе, — Он даже не признается мне в этом, видимо, не хочет, чтобы я переживала. Может ему сходить к другому психологу, если встречи с этим не помогают?

— Может быть, — не отрываясь от проверки, пробормотал Вадим Юрьевич.

— Когда вы делаете вид, что не слушаете, я чувствую себя глупо, — буркнула Наташа, надув губы, — Он так сильно хочет вспомнить отца.

Профессор поднял глаза и спокойно произнес:

— Он хочет узнать, что было на самом деле, чтобы успокоить свой ум. Но его бессознательное хочет рассказать то, что успокоит его душу. Дай ему время, — сказал профессор, посмотрел на свою бывшую студентку и увидел на ее лице застывший вопрос, — Тебя беспокоит что-то еще?

Наташа округлила от удивления глаза.