— Но ты его совсем не знаешь, — возразила Наташа и от возмущения закрыла руками глаза.

Лена игриво пожала плечами:

— Это не обязательно. На что воображение?

— Постарайся о нём больше не думать, — нахмурив брови, проворчала Наташа и присела на диване.

— Я стараюсь, — задумчиво протянула Лена, глядя куда-то вдаль, — Ты думаешь, что вы с Женей будете жить долго и счастливо?

Наташа изумленно взглянула на сидящую на полу подругу и нехотя ответила:

— Я делаю, что могу, для этого. Моя первая любовь была совсем не такая, какая у нас с Женей. Я никогда не думала, что буду выходить замуж вот так.

— В каком смысле? — округлив сапфировые глаза, изумленно воскликнула Лена.

— Моя первая любовь была такая яркая, нервная. Я влюбилась в того парня, когда мне еще не было и двенадцати. Потом пять лет по нему страдала, в конце концов он заметил меня и, видимо, тоже влюбился. У меня сердце из груди готово было выскочить при каждой нашей встрече. Нам вообще было не о чем разговаривать, потому что не могла быть самой собой рядом с ним, но при этом я была на седьмом небе от счастья, просто потому что мечта сбылась. Мечта, которая никогда могла и не сбыться. Яне ела, не спала, в каком-то параллельном мире жила от одного его звонка до другого, от одной нашей встречи до другой.

— Здорово! — воскликнула Лена, всплеснув от удовольствия руками.

Наташа удивленно посмотрела на Лену и продолжила:

— А потом он уехал, и на этом все закончилось. Я только через три года я смогла понять, что всё это время я не была собой, а только отдалялась от себя. То, что казалось мне счастьем и настоящей любовью, на самом деле, было огромным испытанием и стрессом.

— Разве плохо, если человек так влюблен? — огорченно спросила Лена.

— Ты Каренину не читала?

Лена прищурила глаз и, немного подумав, сказала:

— Хочешь сказать, что Женя — это Каренин?

— Нет, — улыбаясь, ответила Наташа, — Я люблю его. Но это совсем другая любовь. Она как… — она замялась, подбирая нужное слово, — как глубокое озеро. А та любовь — это лужа, которая от каждого камешка расплескивается.

Лена долго молча сидела, смотрела то в потолок, то куда-то вдаль через окно, потом вскочила с места и, отмахнувшись, взвизгнула:

— Вы просто старые стали, — и залилась хохотом.

— Может, взрослые? — сказала Наташа и тоже рассмеялась.