Дара вытянула шею, приглядываясь.

– Можно оставаться в лодке, – предложила она. – Вода сама донесёт нас до Совина.

– Замёрзнем, – возразил Милош.

– Всё равно нельзя разжечь костёр, – пожала плечами ведьма.

– Смотрите, храм, – Веся показала в сторону ратиславского берега, и все вскинули головы.

Чуть дальше в полутьме угадывались очертания небольшого здания с покосившейся колокольней.

Продрогшие, уставшие, они решили, что там можно было найти покой и защиту. Ежи направил лодку к берегу, чувствуя, что выбился из сил. Живот сводило от голода. От усталости хотелось плакать.

Дышать ему стало тяжело, и он только теперь вспомнил со страхом и отчаянием, что лекарство Стжежимира забыл в доме Воронов, и, значит, ему стоило спешить обратно в Совин, пока не стало слишком поздно. Сколько дней осталось у него в запасе? Ежи попытался посчитать, но не смог даже вспомнить, когда принимал лекарство в последний раз.

Выбравшись на берег, они медленно, с опаской начали подниматься к храму. Нигде не было видно тропинки. Они шли по неглубокому снегу, и чем ближе становилась колокольня, тем сильнее мрачнели их лица: вокруг не горело ни огонька. Да и кроме храма на берегу не наблюдалось ни единого строения. Даже деревья там не росли, вокруг храма было совсем пусто.

– Это лысая гора, – обнимая себя руками, прошептала Веся. – Смотрите, как далеко стоит лес, окружает со всех сторон, а тут ни кустика.

Все остальные притворились, что не расслышали её слов.

– Думаю, мы недалеко от Трёх Холмов, – догадался Милош. Он широко шагал впереди всех, Веся ступала по его следам, Дара за ней. Ежи привязал лодку и догнал остальных.

– Ты сказал: Три Холма? – переспросил он. – Уверен?

– Должны быть где-то недалеко, – предположил Милош. – Земли там опустели после войны. Это может объяснить, почему вокруг нет людей.

На Трёх Холмах после войны возвели немало храмов и монастырей, где молились о погибших в битве, но со времён битвы многие храмы оказались заброшены. Этот выглядел давно покинутым. Деревянный сруб посерел от времени и сырости. Недалеко виднелся заросший погост. Милош заверил, что земля его не осквернена и мёртвые покоились в могилах, но Веся всё равно испугалась ещё сильнее.

Ежи и Милошу пришлось вдвоём толкать рассохшиеся двери храма, и, когда те с шумом распахнулись, на них дохнуло гнилью прошлого. Пыль и паутина оседали на стенах и полу долгие годы. Не осталось ни богатых украшений, ни цветных фресок.

Веся потопталась на пороге, не решаясь войти, пока Дара не осмотрела внимательно каждый угол.

– Всё в порядке, заходи, – позвала она сестру.

Ежи закрыл дверь поплотнее и хотел по сложившейся уже привычке взять Весю за руку, чтобы ей не было так страшно, но она отшатнулась в сторону и, совладав с испугом, подошла к Милошу. Он открыл сундучок у стены рядом с солом.

– Здесь есть свечи.