– Кто это?

Что-то бродило вокруг, кружило по поляне.

– Раньше здесь всегда горели костры, – не оборачиваясь, сказала Чернава. – Оборотни-Вороны, что жили в Гняздеце, служили Морене на протяжении многих веков и следили за капищем, пока не пришли люди храма.

Дара не осмелилась оглянуться, но всем своим существом почувствовала чужое присутствие.

– Не стоит бояться Морены, – произнесла Чернава ровным голосом. – Люди страшатся её, потому что не понимают смерти. Они верят, что моя богиня безжалостна. Но она несёт не только смерть, но и возрождение. Каждый год Морена уходит по весне, питает поля своими слезами, чтобы взошли рожь и пшеница. Иногда конец это только начало.

В Заречье мало говорили о старых богах, а если и вспоминали, то всё больше о тех, что заботились о людях. Роженицы звали Мокошь, пахари благодарили Велеса, а воины молились Перуну. Морану-смерть, Морану-пряху редко называли, и только при свете солнца, когда власть её ослабевала. И раз в год богиня обретала плоть, когда под весёлый гогот толпы сжигали её чучело на Масленицу.

– Если она – жизнь, то почему несёт смерть?

Чернава выпрямилась, обернулась к Даре, и тень позади испарилась от её прямого взгляда.

– Порой чтобы мы жили, другие должны умереть, – чёрные глаза чародейки горели словно угли в печи. – Морена умирает каждую весну, чтобы дать ход весне, так и наши враги должны умереть, чтобы жили наши дети.

– И кто твои враги, Чернава?

– Они у нас с тобой общие.

– Это какие же? – Дара скрестила руки на груди.

– Те, что изуродовали твою сестру и преследуют нас с тобой.

Охотники Холодной Горы.

Дара не видела их никогда, и Охотники казались страшной сказкой, которой пугали в детстве, как бабайкой. В доме жил домовой, во дворе дворовой, в запруде у мельницы часто плескался водяной. Все они были настоящими, а бабайка нет. Дара никогда не видела ни его, ни Охотников.

Но на лице Веси остался шрам от меча, выкованного в Холодной Горе.

– Как думаешь, куда мы с Драганом уходим каждый день? – спросила Чернава.

– Вершить свои ведьмовские дела и разносить чуму по деревням? – дёрнула плечами Дара. – Откуда я знаю?

Чернава хрипло засмеялась. Она выбралась из ямы и встала рядом с Дарой.

– Девятнадцать лет назад, Дарина, я потеряла мужа во время Хмельной ночи. Этот сучёныш король Часлав отравил всех чародеев Совиной башни, которые пришли на его пир, а я и несколько человек чудом спаслись, потому что не смогли посетить праздник. И с тех пор на месте Совиной башни одни камни и трава, а тела чародеев гниют где-то под стенами замка или разлетелись пеплом над городом. Я даже не смогла проститься со своим мужем, – чёрные очи колдуньи полыхнули лютой ненавистью, губы скривились, и говорила она с таким жаром, с такой яростью, как если только этой осенью коснулся яд губ чародеев, как если только этим утром обрушилась горящая Совиная башня.