Два дня подряд шёл снег, два дня дул пронизывающий ветер, и отправляться в дорогу было глупо. Одинокие путники могли теперь легко потеряться, а то и вовсе замёрзнуть в дороге, и потому все ждали, пока наладится погода. А вместе с Милошем и Ежи ждала и Веся. Она твёрдо решила пойти в Совин. Ждала и Дара, да только сама не знала чего. Милош посмеялся над просьбой взять её с собой, а умолять она не умела. В мешке Дара хранила соколиное перо. Чародей и сам не ведал, что до сих пор находился в её власти.

Желал ли Милош ещё когда-нибудь обернуться соколом? Дара поглядывала на него украдкой, любуясь ямочками на щеках, когда он редко улыбался, и размышляла о том, изменило ли проклятие его и если да, то насколько.

А Милош вовсе не смотрел на Дару, и почему-то это задевало. Она не желала его внимания, не хотела ласки. Она знала цену его словам, знала, как лживы нежные поцелуи, но жар и кашель не давали мыслить здраво. Она была одинока, никто не говорил с ней, и оставалось только с завистью наблюдать, как весело и беззаботно Милош общался с Весняной.

Пока шёл снег и Дара болела, одиночество сводило её с ума. Изредка подходила Веся, тонкий голосок сестры пробивался сквозь страшные видения, что являлись вместе с горячкой.

– Выпей, Дара, – Веся подносила отвар, и Дара с трудом делала маленькие глотки. – Расскажи, как там дома?

Дома… сердце Весняны разбилось бы от правды. Жар и слабость неожиданно стали друзьями. Дара едва могла говорить и потому отвечала коротко:

– Всё хорошо. Ждут тебя. Беспокоятся. Зачем ты сбежала?

Веся опускала глаза.

– Ради Милоша.

Говорить о доме не хотелось. Не хотелось рассказывать пугливой сестре о духах Великого леса и его Хозяине, о смерти Молчана, о проклятии Тавруя, о мрачном пугающем дворце златоборского князя и обо всём, что было с ним связано.

– Лучше ты расскажи о себе. Как ты выдержала? – Она протянула руку, коснулась шрама на щеке.

– Это… мы с Ежи шли от Старгорода через Три Холма, – неохотно начала она.

И поведала о пути до Совина, о лойтурских наёмниках, о полуночнице и Охотниках.

В ту ночь Даре привиделись Добрава и Горяй. Они сидели на полу рядом с лавкой.

– За окном, – произнёс Горяй.

– Они ходят, – добавила Добрава.

Дара дотянулась до узкого оконца и выглянула наружу. По деревне шли воины в серых одеждах. Они скользили сквозь снежную вьюгу точно тени. Лёгкие, незаметные, тихие. Молчаливо они встали вокруг дома Воронов.

– Проснись.

Дара подскочила на постели.

– Ай, осторожно!