Дружинник сделал ещё шаг. Тавруй со спины прижался к Даре, она почувствовала его дыхание на затылке. Как бы она ни поступила теперь, кто-то умрёт. И вернее всего, это будет она.

Прокатился рык по лесу. Зверь выпрыгнул из зарослей, прежде чем рыжий дружинник занёс меч для удара. Дара пригнулась и бросилась в сторону. Медведь сбил мужчину с ног, одним ударом лапы отбросил в сторону, сомкнул пасть вокруг ноги, оторвал её и отбросил в сторону, брызжа слюной и кровью.

Дара проползла по земле, вырвалась из густых зарослей. Вскочила на ноги и кинулась вперёд, не разбирая дороги. Позади кричали, умирали, убивали, а впереди меж деревьев брезжил просвет. Она бежала, по спине бил узелок с пожитками, в ушах стоял невыносимый крик.

Она вырвалась из леса и резко остановилась, чуть не скатившись с крутого обрыва. Дара оказалась на берегу реки, и в стороне виднелся мост. Там, где по краю леса пролегала дорога, находился её единственный путь на другой берег. И там же могли её встретить люди княжича, коли боги позволили им выжить.

Выбора не оставалось, и Дара побежала в противоположную сторону. Когда мост скрылся за поворотом, она наконец спустилась к воде. Дыхание сбилось. Ноги подкашивались. Она рухнула на землю без сил, уткнулась лбом в холодный песок, загребая его пальцами.

«Я погубила княжича, – подумала она с ужасом. – Как леший и желал».

Дара боялась Вячеслава, но смерти… нет, смерти не желала. Он не заслужил подобной участи, как и она не заслужила его ненависти и мести.

«Иль заслужила?»

Она перевернулась на спину, чувствуя, как неудобно подпирал мешок, присела. Быстро тело пробрал колючий холод. Лихорадка погони отступила. Остался только страх. Даре всё слышался топот копыт и скрежет стали. Руку саднило там, где поцеловало кожу лезвие.

С трудом развязав мешок, она достала кусок зачерствевшего хлеба, с жадностью принялась его грызть. У неё не осталось ничего, кроме этого куска хлеба, и не осталось больше сил идти.

В стороне с другого берега из-за деревьев поднимался дымок. Дара заставила себя встать. Шатаясь, побрела вдоль реки, вглядываясь в покрытый редкими деревьями берег. Неужели она добралась? Дара ощутила отчаяние и невыносимую слабость. Оставаться на этом берегу было нельзя, но и перебраться через реку казалось невозможным.

«Если я поплыву, то окоченею до смерти, а даже если нет, то всё равно не смогу догрести до другого берега».

Ей едва удавалось пошевелить левой рукой, перевязанной поясом.

Прямо над её головой там, где возвышался на крутом берегу реки лес, затрещали ветви. Дара прижалась спиной к крутому склону, прислушалась. Тяжёлое дыхание достигло её ушей, а вместе с ним ноздрей коснулся острый тяжёлый запах.

Медведь негромко заворчал, заметив её. Дара облегчённо вздохнула.

– Это ты, – проговорила она. – Спасибо, Дедушка.

Она не ждала, что волхв последует за ней, не ждала, что убережёт от опасности, но была безмерно за это благодарна.

Медведь осторожно спустился по крутому берегу вниз, и под его лапами клубами взмыл в воздух песок. Неторопливо зверь приблизился к воде, наклонил голову и принялся жадно пить. Кровь стекала с его морды, окрашивая реку. Дара наблюдала с восхищением и всё желала дотронуться рукой, чтобы потрогать мех.

– Ты спас мне жизнь, я перед тобой в долгу, – улыбнулась она и прикусила себе язык. Какая же она глупая! Хуже Веси! Сама признала за собой долг перед волхвом.

Зверь лукаво сверкнул бусинками глаз и подошёл ближе.