По истечении сорока дней жителями аила устраиваются поминки ÿзÿт паiрамы[471]. В этих случаях колют скотину и варят мясо, которое за общим столом все съедают. Старики и старухи читают короткие импровизированные молитвы вроде следующей: Артkан jуртÿна пала парkазынa jакшы ползын, ö1гöп сÿнäзiнä ару ползын (оставшемуся народу и милым детям на здоровье да будет, умершей душе чистым да будет). Шаман не принимает активного участия в общем молении на поминках; он иногда особо приглашается хозяином юрты и с курением арчын"а (можжевельника) выгоняет алдачы из юрты словами:

Обряд изгнания алдачы из дома нам пришлось видеть в вершине р. Маймы, в доме В. В. Купан. Его совершал шаман Сапыр. Обряд этот может совершать и сам хозяин аила.

Теперь перехожу к судьбе души в загробной жизни.

Душа, по верованию алтайцев, считается бессмертной: мöнкÿ болЂон тыным kандi! «Что будет с бессмертной душой моей?» – спрашивает себя алтаец.

В загробной жизни душа всякого человека без различия делается кöрмöс"ом. Этим именем, как мы видели выше, алтайцы титулуют Эрлика[472] и всех его духов, равно как души всех умерших людей.

Участь кöрмöс"ов – душ умерших в загробной жизни – бывает различная в зависимости от добрых и худых дел человека. Так, душа хорошего человека после смерти живет на земле – пу jäрдä туjат, пользуясь всеми благами земными. Земля, таким образом, делается ее раем, и пребывание на ней по смерти считается самым лучшим положением для души.

Душа порочного человека, наоборот, за свои дела наказывается тем, что лишается возможности оставаться на земле и идет в нижний мир к Эрлику – отkо парып-jат (идет в огонь). Такая душа, с момента своего перехода в загробную жизнь, делается слугой Эрлика – ä1чi, приносит людям вред и болезни и старается увлечь кого-нибудь из родственников в его царство.

Оставшиеся после покойника в живых родственники в первое время, когда душа пребывает еще на земле, живут под тяжелым чувством страха за свое благополучное существование, а случайные за этот период времени несчастия часто даже вынуждают родственников умершего переселяться на другое место, чтобы избавиться от назойливых действий кöрмöс"а. Так, Санаш, алтаец с Усть-Аноса, переселился в Ак-Айры, потому что вскоре после смерти его молодой жены умер ребенок и погибли две лучших лошади, упавши с мостков в реку. Перекочевка после смерти кого-нибудь из родственников за последнее время мало практикуется среди алтайцев, потому что разорительно отзывается на хозяйстве.

К категории кöрмöс"ов – душ, имеющих право существовать на земле после смерти, – алтайцы относят всех без исключения шаманов. Когда мы однажды предложили шаману Мампыю вопрос о том, действительно ли после смерти его душа будет обитать на земле, он утвердительно ответил: «Ä, пiстiн андi jан (да, у нас такая вера); я, как и другие шаманы, после смерти станем кöрмöс"ами; тело наше сгниет, а душа будет жить на земле».

Относительно духов-кöрмöс"ов умерших шаманов имеются следующие представления.

Прежде всего, все умершие шаманы суть чистые духи – арÿ нäмä. Дух шамана, на третий или седьмой день после смерти, является к своим родственникам и о своем таинственном присутствии дает знать глухими ударами бубна, раздающимися в ночной тишине за юртой или в лесу. После этого, как рассказывает шаман Сапыр, дух порывает всякую связь с царством Эрлика и вводится покойными родственниками в разряд духов арÿ нäмä. После смерти шамана изготовляют его изображение (чалу); приглашенный хозяином аила шаман кропит новое изображение чистым вином – араkы, произнося при этом особую молитву. С этого момента изображение подвешивается в аиле на почетном месте и делается религиозной принадлежностью, а дух умершего шамана становятся арÿ нäмä.

Образ умершего шамана преследует воображение человека всюду: дома, в горах, в тайге и во сне. Эти явления происходят через три, пять, семь десять лет после смерти шамана. Человеку слышится голос и целый разговор покойного. Дух приказывает приносить ему жертвы, а за ослушание наводит на человека страх и болезни. Чтобы оградить себя от навязчивых образов, родственники умершего шамана устраивают последнему kачылЂу или саба, делают его изображение и вводят в число своих духов-кöрмöс"ов – арÿ нäмä.

Так составляется у алтайцев сонм духов-кöрмöс"ов, занимающих большое место в шаманстве.

Всю категорию этих духов можно справедливо назвать духами плоти и крови человеческой. Это – духи кровного родства и свойства. Родословная любого алтайца по прямой линии отца и матери дает возможность установить тот факт, что каждое семейство алтайца в корне своего рода имеет в большинстве случаев умершего шамана.

Свою родословную по восходящей линии отца или матери алтайцы ясно представляют и передают до седьмого поколения. Лиц дальнейшего поколения алтайцы боятся называть. По их убеждению, лица далее седьмого поколения когда-то принадлежали к Ойротскому царству, и называть их имена считается предосудительным для русского царя. Поэтому старые люди, как более сведущие в этом вопросе, часто намеренно умалчивают об них. Родословные ясно показывают, что духи – арÿ нäмä – по отношению к известному семейству являются братьями, дядями, тетками, свояками и дедами.

Число кöрмöс"ов арÿ нäмä в каждом семействе колеблется между тремя и шестью, а взятые все вместе насчитываются целыми сотнями.

Количество кöрмöс"ов исчисляется с мужеской и женской стороны. Дело в том, что муж и жена, при бракосочетании, каждый в отдельности приносят с собой из дома родителей изображения своих родовых кöрмöс"ов. Изображения кöрмöс"ов мужа подвешиваются в аиле на жерди с мужской стороны, а кöрмöс"ы жены – на той же жерди с женской стороны. Тут происходит первое объединение кöрмöс"ов двух семейств. В дальнейшем дети, приобщившись к кöрмöс"ам отца и матери, при своем бракосочетании, в свою очередь, к общим кöрмöс"ам своих родителей присоединяют новых кöрмöс"ов и т. д.

При расспросах о кöрмöс"ах алтайцы обыкновенно не преминут добавить: «Пу адамнын кöрмöзÿ, пу äнёмнiн (это – кöрмöс моего отца, а это – моей матери»).

Алтайцы делятся на родовые группы – сöк"и (кости). Каждая кость исчисляется десятками сотен человек. Несмотря на такую большую численность сöк"а, члены одной кости до сих пор не берут себе жен из своего собственного сöк"а, а непременно из другого. Когда же видят нарушение этой нормы, которое наблюдается, например, среди новокрещеных, то возмущаются этим обстоятельством и недоумевают, почему в церковных браках допускается кровосмешение? У каждого сöк"а есть свои собственные духи. Родовому принципу подчиняются и духи-кöрмöс"ы. Но когда сöк"i роднятся между собой, этим путем вводят в родство и своих кöрмöс"ов. Отсюда естественно ведет, например, в семействе сöк"а Тонжöндор – кöрмöс"ов Чаптылар"ов и наоборот.

Судя по этому, в каждом аиле должно бы накопиться огромное число кöрмöс"ов. Но этого, однако, не наблюдается. У алтайцев не считается предосудительным произвольно сокращать число кöрмöс"ов. Сокращение это зависит от расположения или нерасположения к тому или другому кöрмöс"у. Чаще всего выпадают кöрмöс"ы женской половины; эти последние не пользуются особенным уважением отца семейства. Так, на р. Чiчкä-Чаргы темичи (староста) Астын не знал даже имен кöрмöс"ов своей жены и назвал их по-русски «приданое жены», имея в виду то, что изображения кöрмöс"ов жены всегда привозятся в аил мужа с другим ее имуществом.