— У меня к вам конфиденциальный разговор. — Она выжидательно уставилась на секретаря.

— Пожалуйста, я удаляюсь. — Назаренко неслышно вышел из кабинета.

— Я слушаю вас, — сухо сказал Будко.

— Кого вы ко мне подселили? — крикнула женщина.

— У меня отличный слух, — заметил подполковник.

— Я всегда так говорю, — Квашнина все же понизила голос. — Что за человека вы мне прислали в соседи?

— Старшего лейтенанта Зацепу.

— Зацепу? — Она выкатила глаза. — Это тот самый хулиган?

— Почему хулиган? Подбирайте выражения, — мягко предупредил ее Будко. — Он хороший офицер.

— И это говорите вы, замполит? Теперь я понимаю, почему он такой разбойник. Ему, оказывается, попустительствуют. Он и генерала оскорбил, и десять суточек отсидел…

— Вы, я вижу, неплохо осведомлены.

— Муж меня держит в курсе всех новостей, у нас с ним секретов не бывает, — с достоинством изрекла Квашнина.

— Что ж, придется вашего мужа на парткомиссию вызвать и пояснить ему разницу между домашними и служебными разговорами.

Квашнина прикусила язык.

— Так что Зацепа?

— Как — что! — опять взвинтилась она. — Знаете, что он наговорил мне, когда вы ушли? Этот грубиян и нахал собирается устроить в моей квартире настоящий бардак. Да, да, вы не ослышались! К нему будут приходить разные там дружки, и это у меня под боком! Нет, вы только подумайте! — Она вскочила со стула. — Но я этого не допущу. Не до-пу-щу!..

— Успокойтесь, Раиса Митрофановна, — с улыбкой проговорил Будко. — Никто в вашей квартире не собирается устраивать бар… безобразий. У Зацепы есть жена, он на днях привезет ее.

Квашнина остолбенела.

— Он женат? Вы не шутите? Ах, шельмец он этакий! Надул! Прикинулся холостячком. Ну, ничего, ничего, я им устрою медовый месяц! — И, не простившись, гордой, победной поступью она вышла из кабинета.