Чудесная страна — авиация! Сколько юношей, молодых людей и людей постарше, солидных, в возрасте, прикипели всем сердцем, каждой клеточкой своей к тебе и преданно, до конца дней своих готовы нести любые лишения и тяготы — лишь бы никогда не быть отлученными!
И конечно же, испытательная работа — вершина летной работы — влечет каждого, кто связал свою судьбу с небом.
Каким завидущим огнем горели глаза Володи Михайлова, когда он узнал, что Сергей уходит в испытатели! Даже всегда хладнокровный руководитель полетов Саша Черных и тот не удержался и тихо сказал: «Завидую».
Да кто в полку не завидовал тогда Кирсанову! Ведь каждый из его товарищей был достоин оказаться на его месте. Повезло же только ему одному…
ГЛАВА ПЯТАЯ
В разгар летнего дня, когда аэродром шумел и грохотал и с поднебесья доносились до земли короткие хлопки, походившие на взрывы (звуковой барьер преодолен), Кирсанов сидел в летном зале и просматривал дело нового самолета.
Предстояло впервые после короткой программы ввода в строй идти на испытание. Он отчетливо представил себе этот полет. Сколько раз он уже мысленно побывал в небе, и каждый элемент полета четко и в строгой последовательности представлялся ему, начиная с момента дачи газа на взлете и кончая выпуском тормозного парашюта на пробеге. Он был уверен, что ничего не упустит. Ведь отныне, с сегодняшнего, пускай даже самого простейшего полета, он является не просто летчиком, а летчиком-испытателем.
Предстартовое волнение, знакомое людям его профессии, конечно же, не покидало и Кирсанова, несмотря на кажущееся внешнее спокойствие. Он снова и снова обдумывал, как будет реагировать на малейшие оттенки в поведении машины, когда начнется ее испытание. Внезапно он насторожился. В динамике, висевшем над входом, послышался голос Гранина:
— Задание прекращаю. Обеспечьте посадку с ходу.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил руководитель полетов.
— Что-то с движком…
Других летчиков тоже привлек этот разговор. Они перестали стучать костяшками домино. Легли на теннисный стол ракетки. Цокнув об пол, покатился под диван белый упругий шарик. В зале стало тихо.
— Триста пятнадцатый, ваша высота?
— Нахожусь на «потолке» со снижением.
Голос у Гранина спокойный, но ведь он прекратил выполнение задания. Значит, дело не простое.
— Удаление полсотни.
— Понял.
Фразы емки, лаконичны. Иначе нельзя — дефицит времени. Напряжение нервов огромное.
— Шасси выпустил. Буду садиться на основную.
— Основная готова.