- Ты прекрасно знаешь мой ответ. - честно ответила я, мягко улыбнувшись. Но несмотря на мягкость тона, взгляд мой был тверд и непреклонен, потому что в сердце не было ни капли сомнений. - Есть то, что от меня неотделимо, Ветер. Жизнь лорда принадлежит его владениям до слов императора или народа. Пока мой правитель или мои подданные не решат, что я больше не нужна, я буду лордом вне зависимости от того, видишь ты корону на моей голове или нет.

- Ладно, - устало выдохнул Ветер, закатив глаза и притянув меня в объятия, - однажды ты все равно попросишь свободы. С кольцом или без него, я буду ждать этого дня. И плевать, чего там хотят твой правитель и твой народ.

- Такой молодой, а уже такой ворчливый. - тихо фыркнула я, спрятав улыбку в складках его плаща.

- Эта твоя дипломатия - жуткая вещь. - пробормотал Син мне в волосы. - Подмяла под себя весь преступный мир, а теперь довольно улыбаешься. Бессовестная.

- Вот же испорченный мальчишка, прекращай прилюдно тискать госпожу. - ворчала я, не делая попыток вырваться.

- Не могу. Прямо сейчас я уговариваю себя не похищать эту госпожу окончательно. - послышался честный ответ.

Только теперь я поняла, что моя долгая зима, кажется, заканчивается. В душе распускались подснежники, пели соловьи и пахло весной. Но как жестокая судьба могла подобное вынести, да? В наш тихий мир вторгся взволнованный голос мужчины, которого я уже встречала ранее несколько раз. Это был тот самый мужчина, который на террасе несколько дней назад докладывал Сину о моих кораблях и был доверенным человеком теневого короля. Вчера вечером обладатель именно этого голоса принес мне послание от Ветра.

- Хозяин, я с докладом. Это... срочно. - тихо, но уверенно, заговорил мужчина, понимая все неудобство его появления в такой теплый момент.

- Проваливай. - недовольно бросил ему Син, и даже у меня по спине холодок прошелся.

Потянувшись на носочках, я приблизилась к уху теневого короля и прошептала:

- Желая украсть меня, сначала разберись со своими обязательствами. - Отстранившись, я поправила плащ и широко улыбнулась, вновь переходя на островной язык: - Я подожду тебя у прилавков со сладостями. Конфеты сегодня чудо как хороши, а срочные дела требуют срочных решений.

Высвободившись из рук мужчины, я отправилась к краю площади, где стояли потрепанные палатки со сладостями, но до этого я успела расслышать часть разговора между теневым королем и его подчиненным:

- Хозяин, пришли вести с запада. Алый начал восстание, наши люди не могут до него добраться. Весь западный отдел теперь под ним, а убийцы не могут даже приблизиться к нему. Боюсь, только ваши навыки способны...

Больше ничего расслышать я не смогла, меня поглотила шумящая толпа, и нужно было приложить усилия, чтобы двигаться в нужном мне направлении. На храмовой площади помимо пяти храмов и палаток торговцев закусками также располагался большой помост. Пока шел праздник Тысячи фонарей и церемония открытия храма, этот помост пустовал, а теперь же на него поднялся поджарый крикливый мужичок, который бурно размахивал руками, зазывая народ.

Отвернувшись, я подошла к прилавку, за которым торговала сахарными леденцами улыбчивая женщина. Я достала медную монетку и протянула ей, указывая на одну из конфет. А когда получила свое угощение, решила немного побеседовать.

- Тетушка, а что, еще какое-то событие намечается? - с отчетливым акцентом спросила я, кивая на оживленные подмостки.

- О, ты впервые в нашем городе, да? - широко улыбалась она. - Видать, издалека приехала, раз не знаешь. Это рабский рынок. Сейчас невольников торговать будут. К нам тут иногда знать захаживает, так вот они и прикупают себе послушных слуг. А ты откудава будешь, красавица? Больно говор у тебя непривычный.

- Я с острова Семи Ветров, тетушка. - продолжала я улыбаться, пряча за ресницами холодный взгляд. - Рабы, значит? А поговаривали, что в вашей стране рабство запрещено. Как же так?

- Так господам закон не писан, красавица. - пожала плечами торговка. - Ежели они что-то желают, знающие люди достанут. Да тут почитай уже много лет людьми торгуют. Ты не думай, это только звучит страшно. На самом деле многие из невольников сами себя продают. Кому долги вернуть надобно, кто из интереса. Людской ум сложно понять. У меня не далее месяца назад знакомая свою племянницу продала в один знатный дом. Там теперь в золоте купается, а племянница та и рада, что теперь в роскоши живет. Открыто об этом на поверхности не говорят, конечно, но после смерти герцога Феранийского торговля совсем вольной стала. Только почивший господин с этим раздольем бороться пытался. Да только как людскую природу побороть? Теперь уж некому остановить дельцов.

- Герцог... Феранийский? - запнувшись в слове, медленно переспросила я.