Наверное, принял меня за настойчивого посетителя. Напрасно.

Блик света падает мне на лицо, верзила молниеносно сует руку под мышку, — но я быстрее.

Удар ногой под колено отбрасывает его к стене, еще один, уже в голову, завершает композицию, — громила падает лицом вниз.

Выуживаю у него из-под куртки оперативный кольт с глушителем. На что, на что, а на экипировку Ральф денег не жалел.

Подхожу к дверце. Толкаю для порядка. Заперта, но не на засов — на замок.

Прицеливаюсь и методично стреляю из «тихушника», пока замок вместе с частью двери не превращается в деревянную щепу и исковерканное железо.

Распахиваю дверь и вхожу. Никого. Видимо, лежащий во дворе парень пользовался доверием и авторитетом. Разумеется, в общечеловеческом понимании.

Коридор узенький, дальше — поворот. Оттуда тянет сладковатым дымком. Анаша.

Значит, дело не в доверии, — просто забурели охраннички от вольготной жизни. Делаю шаг — стволом вперед.Охранник сидит в кресле поперек коридора. В руках «акаэм», палец на спуске. Вот только ствол чуть-чуть в сторону — потому как в другой руке самокрутка. На лице — понимающая улыбка, а взгляд ясен и невинен, как у младенца. Ему и нужно-то всего ничего — чуть подвинуть ствол и нажать на спуск.

Но, по-моему, он и сам понял, что опоздал. Но ствол приподнял…

Кольт дважды подпрыгнул у меня в руках. Парень так и умер с улыбкой.

Каждому свое. А может, он уже получил от жизни все, что хотел?

Дальше — лесенка на второй этаж. Вроде особого шума я не наделал, ну да время сейчас для «Трех карт» — военное.

Коридорчик на втором этаже пуст. И еще — очень тихо. Прохожу мимо длинного ряда дверей, — здесь девочки принимают клиентов. Внизу ресторан, чуть правее — казино.

Кабинет управляющего должен быть за следующим поворотом.

Удар в спину такой, словно молотнуло бревно-таран. Дыхание перехватило, я лежу на полу и, кажется, уже никогда не смогу вздохнуть. Словно опустили на глубину и не дают вынырнуть. Наконец удается вздохнуть, вместе со вздохом — режущая боль в сердце.

— Ты ему хребет не сломал?

— Когда я хочу сломать хребет, то ломаю.

— Так ты ж по спине и наварил.

— Нет. Я ударил точно под сердце.