— Ага, перво-наперво на квартиру. К старухе какой-нибудь. — Он подумал. — Сбегай-ка кликни Кондратьиху, она завсе дома.

Кондратьиха жила неподалеку, сразу за мостиком. Когда я вернулся, детдомовцы по-прежнему сидели, как нахохлившиеся воробьи, а председатель завертывал вторую самокрутку.

— Сейчас придет, — доложил я.

— Еще Дарью позови. — Он прикурил и забарабанил по столу пальцами, что означало некоторую степень раздражения. — Поди, лучше будет их отдельно поселить, а?

Дарья встретила меня неприветливо.

— Телушку напою и приду, — сказала она и, сердито загремев ведром, пошла за печь. Там жадно захлюпал теленок.

Уходя, она повесила на дверь замок. Кроме нее, никто в деревне дверей не замыкал — просто приставляли метлу или лопату.

Пока я ходил за Дарьей, Кондратьиха уже увела рыжего, и в уголочке, свесив меж колен руки, сидел оставшийся хилый мальчишка.

Всем видом своим показывая, что ей некогда ходить по конторам, Дарья бочком опустилась на краешек скамейки возле двери.

— Спешишь, Дарья Семеновна? — спросил Арсентий Васильевич.

Дарья поерзала, ожидая подвоха.

— А то че же? Управиться не дали.

— Успеется. Ты посиди, отдохни маленько. Бывает же тебе иногда охота с кем-нибудь поговорить? Все одна и одна…

— Ну-ну, — сказала Дарья. — Уж не мужика ли мне нашел?

— Эх, Семеновна, — председатель помрачнел. — Где их взять, мужиков-то? Мальчонку вот хочу тебе определить. Ребят из детдома на трудоустройство нам привезли. Одного Кондратьиха приняла, а ты этого на квартиру пусти.

Дарья подняла узенькие брови:

— Скажешь тоже, Арсентий. Я думала, насчет налога в контору вызвали. Так еще намедни Ульяне сотню снесла. Мальчишка на что мне? И без него картошки до новой не хватит.

— А тебе его не придется кормить. На хлеб им в сельпо лимит даден, продуктов колхозных выпишем.

— Да не нужон мне квартирант.

— Он тебе дровишек зимой пособит напилить.