— А найти того, кто снимет эту дрянь? Оградить от людей? Нанять ей учителя на дом? У тебя что, совсем с головой плохо? — Америго непонимающе смотрит на меня. — Вариантов масса!
— Ты многого не знаешь, — стоит ли ему объяснять, что жить ей осталось несколько дней, и нет смысла что-то менять?
— Так просвети меня. Я толковый, все понимаю, — с готовностью откликается Америго.
— Забудь о ней. Сделай ей такой подарок. Не ищи с ней встречи. Представь, что ее никогда не было в твоей жизни. Если она вдруг стала для тебя что-то значить, освободи ее от своего присутствия и того, ужаса, что с ним связан. Не будь эгоистом. Ты хотел отомстить мне, у тебя получилось. Оставь Айлин в покое. В следующий раз, если я увижу тебя рядом с ней, готовься к истинной смерти, — предупреждаю я и быстрыми шагами возвращаюсь в дом. Америго какое-то время топчется возле окна. Приводит себя в порядок. Потом нехотя идет к калитке. Толкнув ее, оборачивается и, задрав голову, смотрит куда-то вверх. Разворачивается и пьяной походкой удаляется прочь.
Несколько минут сижу в одиночестве. Думаю над тем, что он сказал мне про Айлин. Он не знает деталей и счастлив бороться за нее в своем неведенье. Даже завидую ему. У меня так не получится. Я выбираю для нее смерть — он ищет для нее спасение и защиту. И сейчас, как никогда, мне бы хотелось оказаться на его месте. Поднимаюсь на второй этаж. Дверь в комнату Айлин приоткрыта. Она сидит на кровати и, положив на колени альбом, рисует. Вид у нее сосредоточенный, брови нахмурены. Карандаш резкими движениями скользит по бумаге. Что она там создает? Какие образы из своего воображения сливает на чистый лист?
— Не хочешь рассказать, что случилось? — без стука входя к ней, спрашиваю я. Она бросает на меня короткий, колючий взгляд.
— Разве Америго не доложил тебе все в красках? — сердито спрашивает девушка.
— Нет, только в общих чертах. Ты в порядке?
— А ты сам как думаешь? Ты и твой брат путаетесь у меня под ногами, влезаете в мою жизнь, заставляете чувствовать себя уязвимой! Зачем он приперся? Или ему кажется, что если раз пришел, навалял всем, кому смог, что-то изменится? Мне туда завтра возвращаться. Моя участь станет слаще после таких подвигов? — негодует Айлин.
— Завтра мы пойдем туда с тобой вместе. И только для одного — забрать оттуда твои документы. Больше ты туда ходить не будешь, — сам не понимаю, когда я успел принять это решение.
— А как же учеба? — с недоверием спрашивает Айлин.
— В Лондоне доучишься.
— Ты это серьезно сейчас? — все еще не веря сказанному мной, уточняет моя подопечная. — Я столько просила об этом бабушку, но она была глуха к моим просьбам…
— Абсолютно. Что с ногой?
— Ерунда, небольшой синяк. Через пару дней заживет, — небрежно отвечает Айлин.
— Так что там устроил Америго?
— Побоище. Он раскидал всех, кто меня окружил, переломал им кости. Крики, стоны, кровь… На это был страшно смотреть. Твой брат был похож на разъярённого хищника. Но знаешь… Это было то, чего я желала всю жизнь — чтобы кто-то пришел и остановил все это. Конечно, Саб всегда пыталась защитить меня, но потом мне приходилось помогать ей спасаться. А здесь… Я стояла, смотрела на них и понимала, что они ничего мне не сделают. Потому что между нами стоит Америго.
— Он любит устраивать представления, — вздыхаю я, замечая в глазах Айлин блеск.
— Потом он что-то сказал им на непонятном языке, взял меня за руку и увел за собой, — прижимая ладонь к плечу, на котором выжжено клеймо, говорит Айлин. — Вот, пожалуй, и все.
— Только постарайся не переводить его в разряд героев, — заметив ее восторженное состояние, прошу я. — Это — все тот же Америго, которого ты так ненавидишь. Ничего не изменилось.