На вражеском корабле по-прежнему не оставляли надежду уйти от преследования, и Салли, как и он, переводила взгляд со своих парусов на паруса шебеки, вымеряя дистанцию и определяя подходящий момент для разворота. «Дерзкий» находился в пределах досягаемости испанских пушек, но в данной позиции – справа и чуть позади – угол обстрела был неудобным.

– Оставайтесь здесь. – Эти слова вырвались у него прежде, чем он успел спохватиться. Коллиар попытался по-быстрому придумать какое-либо основание своему поспешному распоряжению. Можно было отослать Салли с каким-нибудь поручением вниз, под самую ватерлинию, где она будет недостижима для вражеских ядер. Но было уже поздно.

Потому что капитан Маколден, подобный акуле, учуявшей кровь, крикнул:

– Отвязывай пушки, ребята! Зарядить двойной заряд! – И когда канониры были готовы, он обратился к штурману: – Разворачивайте корабль, мистер Чарлтон, как можно ближе к их корме! Мистер Кент, поднимите флаги!

Мистер Чарлтон не нуждался в дополнительных объяснениях, чтобы понять замысел капитана, и бушприт «Дерзкого» плавно устремился в сторону кормы шебеки. Схватив рупор, Коллиар стал давать соответствующие указания по перестановке парусов. Но особой необходимости в этом не было – часы тренировок не прошли даром, и матросы сами знали, что нужно делать.

– Стрелять без команды, по выходу на линию!

Карронады, расположенные на баке, первыми выдали свой смертоносный залп. С такого близкого расстояния – а Коллиар знал, что канониры любой объект, находящийся в пределах трехсот ярдов, считали легкодостижимой целью, – первое ядро, скользнув по юту, пролетело дальше, неся разрушения и сея панику на палубе. Второе вышибло кормовые иллюминаторы и снесло леера ограждения.

Канониры были сейчас в своей стихии. Их старшины по обычаю трогали свои золотые серьги для большей зоркости и прикидывали, как лучше развернуть орудия с учетом имеющейся качки.

– Стрелять по выходу на линию! – повторил капитан, в голосе которого чувствовалась уверенность, что подчиненные надлежащим образом выполнят его указания.

Каждый очередной залп совершался двумя пушками, и вдоль корпуса шебеки пролетало сразу два ядра. Третий залп пришелся в заднюю часть шканцев «испанца», опрокинув их пушки по правому борту, последующие выстрелы нанесли сокрушающий удар по вражеской бизань-мачте.

Когда же «Дерзкий» продвинулся настолько, что у испанцев появилась возможность использовать свою левобортную батарею, капитан Маколден приказал поворачивать штурвал в другую сторону.

– Переставить паруса! – скомандовал Коллиар.

Теперь, при существующем направлении ветра, матросам было куда легче развернуть корабль на правый галс, чтобы повторить смертоносную атаку уже с левого борта.

Пока готовились пушки левой батареи, шебека тоже стала ложиться на правый галс, чтобы получить возможность открыть стрельбу.

– Мистер Чарлтон, подойдите к ним как можно ближе!

– Приподнять орудия! – распорядился в свою очередь Коллиар.

Поскольку под напором ветра шебека значительно накренилась, вражеские ядра должны были пролететь высоко над палубой «Дерзкого», тогда как их приподнятые пушки всадят заряд прямо «испанцу» в корпус.

Меж тем бушприт «Дерзкого» выходил на одну линию с носом шебеки.

– Огонь!

Капитан мог гордиться своими канонирами – после залпа из всех пушек левой батареи в корпусе «испанца» появилось несколько пробоин, пару мачт разнесло в щепки. На палубу шебеки посыпались обломки.