П е ш е к. Смотри, парень, не вздумай проболтаться Юльче. Он тогда не позволит больше менять повязки. Поаккуратнее, Иржи, поаккуратнее. Видно, твои руки привыкли только к отбойному молотку.
И р ж и. Эх, думали ли вы, папаша, на старости лет стать медицинской сестрой?
П е ш е к. А думал ли я, Иржи, в шестьдесят лет стать политическим заключенным? Видишь ли, им не по вкусу мой проект реформы чешской свободной школы! Им не нравится, что я читал ученикам книгу Фучика о его поездке в Советский Союз: «Страна, где наше завтра уже стало вчерашним днем». Это у них называется заговором. А что же я должен был читать нашим чешским юношам? «Майн кампф»? Бредни сумасшедшего фюрера? Тьфу! Я прочитал одну страничку из этой библии разбойников своему песику, и бедняга сразу взбесился.
Пусть сам Фридрих лопнет от злости, а я ему эту поучительную историю выложу.
И р ж и. Представляю себе его физиономию!
П е ш е к. Эх, Юльча, Юльча… Месяц за месяцем, каждый день — Бэм и Фридрих, Фридрих и Бэм, холодный и горячий душ. А потом приносят сюда без чувств. Нет, раньше Гитлер сам себя посадит на кол, чем Фучик заговорит! Когда мне там пересчитывают мои старые зубы, я повторяю, Иржи, только одно: держись, как Юльча!
И р ж и. Знаете, Пешек, когда и я поверил в его смерть? Это было в тот день, когда он двадцать часов не приходил в себя. Эти шакалы уже обрадовались: конец, умрет!
П е ш е к. Э, Иржи, ошибаешься, он им нужен живой, а не мертвый. Наверно, и во сне бредят: «Если бы Фучик заговорил!» Мол, он расцепит зубы, а за ним, гляди, пошатнутся и другие.
И р ж и. Эге, да наш беспартийный папаша иногда умеет далеко видеть! А почему вы не в партии, Пешек?
П е ш е к. Э, мне в партию еще рано.
И р ж и. Рано? Это в шестьдесят лет?
П е ш е к. Не в годах дело, сынок, — в жизни! А я слишком долго верил нашим господам социалистам в крахмальных рубашках. Теперь они в Лондоне, забились в дыры, а я с вами тут, в панкрацкой тюрьме.
И р ж и. И делите с нами последнюю рубашку.
В и л л и. Что, красный дьявол, в петле, наверно, веселее болтаться?
Ф у ч и к. Это всегда успеется, господин стражник. У нас еще много дел на этом свете.
В и л л и
П е ш е к. Извините, господин стражник, маленький вопросик. Правда ли, что вы когда-то работали на ферме доильщиком коров?
В и л л и