Г у с т а. Нет, не знаю.
Б э м (иронически). Посмотрите внимательнее. Внимательнее.
Г у с т а (смотрит в упор не дрогнув. Ее глаза встречаются с глазами Фучика). Нет. Я никогда не встречала этого человека.
Б э м. Ну, это уже просто невежливо (подчеркнуто), мадам Фучикова, не узнавать собственного мужа.
Г у с т а. Кого?
Б э м. Глупое упрямство. Мы и без вас знаем, кто он. Поймите другое: его жизнь держится на волоске. Да, на тоненьком волоске!
Г у с т а. Я не знаю его.
Б э м. И этот волосок в ваших руках. Только в ваших. Повлияйте же на него, внушите ему немного благоразумия.
Г у с т а. Повторяю, я не знаю этого человека.
Ф р и д р и х. Мадам, не заставляйте нас прибегать к силе! Вид вашей крови сразу развяжет ему язык.
Г у с т а. Можете делать со мной что угодно. Я не знаю его.
Ф р и д р и х. Проклятье! Вы еще оба заговорите у меня. Убрать!
Густу выводят. Она вышла, заставив себя не обернуться. Фучик смотрит ей вслед.
Б э м (насмешливо). Ну, а ты-то, надеюсь знаешь, кто эта женщина? А?
Ф у ч и к (через силу приподнимаясь с пола). Знаю. Она — чешка!
Бэм впервые потерял самообладание, с силой ударил кулаком по столу.
КАРТИНА ПЯТАЯ
Тесная, узкая камера № 267 в пражской тюрьме Панкрац. Две подвесные койки в два яруса и соломенный тюфяк. Окно с решеткой под самым потолком. Столик под свободной стеной, два грубых стула. Массивные двери с глазком.
На нижней койке — старый учитель Й о з е ф П е ш е к, на верхней — молодой шахтер И р ж и.
П е ш е к (рвет на ленты нижнюю рубаху, готовит бинты). А ну-ка, помоги мне, Иржи. Держи вот это.
И р ж и (принимая обрывок полотна). Э, да это же ваша последняя рубашка, Пешек!
