– Видишь ли, я не представляю, как правильно.
– Никто не представляет, – заверяю я.
Кайл кивает. Чувствуется, он хочет сказать что-то еще, но держит внутри; невысказанное гаснет и блекнет за выражением его лица.
– Думаешь, мы могли бы просто дружить? – спрашивает Кайл.
Поразительно, но, спроси он о таком во время нашей ссоры – предложи он старую добрую просто дружбу, – я заржал бы в голос или волосы ему повыдирал бы. А сейчас вопрос работает – означает именно то, что должен.
– Да, – отвечаю я. Тут Кайл делает нечто удивительное – тянется ко мне и обнимает. Он крепко-крепко прижимает меня к себе, хотя я не дрожу. Не представляю, что делать. Я понимаю, что Кайл хочет меня успокоить. Свои тайные опасения я тоже понимаю: вдруг эти объятия успокоят и его?
Пинбол
Я рассказываю обо всем Джони.
Она пересказывает все Чаку.
События, описанные в этих двух предложениях, разделяет несколько дней, но результат тот же.
Я слышу об этом от Беспредельной Дарлин. Это само по себе сулит беду, ведь Беспредельная Дарлин старается держаться от Чака подальше.
– Милый, они в раздевалке об этом болтали, – сообщает Беспредельная Дарлин.
– О чем болтали? – уточняю я.
И Беспредельная Дарлин уточняет: в раздевалке болтали о нас с Кайлом и о нас с Ноем.
Дальше становится ничуть не легче.
– Я говорю тебе ради твоего же блага, – чуть слышно шепчет Беспредельная Дарлин. – За вас взялся Рип.
Рип – наш штатный букмекер. Его родители владеют островами, поэтому на свои карманные деньги он может делать абсолютно любые ставки. Сколько раз секретарь директора употребит слово «так», пока делает утренние объявления? Сколько учеников пройдет мимо класса 303 между шестым и седьмым уроками? Одежду какого цвета Трилби Поуп предпочтет в апреле? Рип готов делать ставки и ждать результат. Он обожает ставки на то, сколько протянут парочки.
– И каковы мои ставки? – спрашиваю я.
Беспредельная Дарлин корчит недовольную гримаску.
– Милый, ты же на самом деле не хочешь это знать, нет ведь?