Немой, бля! Опять?! Мало тебе Яги?

Я с трудом разлепил глаза. Во рту вязким комком застыл кислый молочный привкус. Я вспомнил умильное лицо хана Оюза. Он протягивал мне чашу с кумысом и уговаривал:

— Ещё по одной, Немой-хан! За крепкий союз между нашими братскими народами!

Я безуспешно отбивался.

— Ты меня уважаешь? — настойчиво спрашивал хан.

Дух земли сидел с нами на кошме. Перед ним стояло кожаное ведро с кумысом. Великан морщился, но пил.

Остальные духи устраивали на улице фейерверк для хазарской ребятни. Молнии с треском взлетали в ночное небо. Плясали языки пламени и фонтаны воды.

А что было потом?

Помню, как у меня слипались глаза. Шаманы монотонно колотили в бубны.

Точно, бля!

Мы же позвали шаманов и устроили танцы!

Я вспомнил, как в такт музыке извивалась передо мной загорелая полуголая женщина с чёрными бровями.

— Немой-хан! Пора на охоту! Оюз-хан уже ждёт!

Мягкие маленькие руки нетерпеливо теребили меня. Вот они скользнули под рубашку.

Куда, бля!

Я с трудом оторвал голову от мягкого женского бедра и вылез из-под одеял.

Одежда была на мне. Слава богам! Значит, просто перебрал и уснул.

Я поднялся на ноги и отыскал меч, который вчера прислонил к войлочной стене юрты.

Откинул матерчатую занавеску, которая делила юрту на помещения, и вышел в центральный зал.

Прямо посреди зала горел небольшой костёр, над которым висел закопчённый медный чайник. Дым от костра уходил наружу через отверстие в потолке.