— Да. Разговаривал с начальником.

— Ну и что им известно о Базыбековых?

— Ничего. Они пока не знают, кто ворует скот. Подозревали цыган, таборная стоянка которых находилась на берегу реки Иссык, ниже станицы. Но те с наступлением осени подались в еще более теплые края, а воровство скота продолжается.

— А как обстоят дела с растратами и хищением социалистической собственности на складах и торговых точках райпотребсоюза? Может быть, оттуда Базыбековы «тянут» промышленные и продовольственные товары?

— Интересовался я и этим. Просмотрел все, какие есть, недавно возбужденные уголовные дела на расхитителей, растратчиков, воров и архив за прошлые годы. Ни по одному из дел Базыбековы и Саурбеков не проходят.

— Вы сказали, что Орха Базыбеков за промтоварами и продуктами ездит в Алма-Ату. Насколько это верно? — продолжал свои настойчивые расспросы Игидов.

— Его поездки в Алма-Ату пока не проверялись нами.

— Плохо, — сказал Игидов, обращаясь к Николаеву. — Надо выявить его воровские связи по городу, да и в районе, а главное, посмотреть, не занимается ли он здесь, в городе, делами нашей компетенции. А вам, Райхан Галиевич, следует продолжать розыск тех перебежчиков, которые знали Базыбековых, их зятя и Саурбекова по Илийскому округу Синьцзяна. Да поживее это делать надо. — Он что-то записал в блокнот и, обращаясь к Галиеву, спросил: — Вы нашли братьев Кабылтаевых, которые, по сведениям Шайгельдинова, тоже являются земляками Базыбековых?

— Нет.

— Надо было начинать их розыск с колхоза «Совет», где первое время жили все Базыбековы.

— Завтра туда едет Шайгельдинов, — доложил Галиев и начал складывать привезенные с собой бумаги.

Но подполковник не успокоился. Он начал расспрашивать, как трудоустроены и обеспечены жильем перебежчики, записывая себе в блокнот нужные данные. А после того, как Галиев ушел, занялся составлением для министра первой записки по делу Базыбековых и подготовкой информации для обкома партии о недостатках в работе по расселению и трудоустройству перебежчиков.

Николаеву Игидов поручил:

— Сегодня же сходите в министерство к Рафгату Гарифовичу, покажите ему копию нашей записки министру и попросите проконсультировать нас более подробно о Восточном Туркестане. Особенно о недавно появившейся в пограничных с Казахстаном уездах банде Оспана. У него, кажется, подготовлена справка по этому вопросу, пусть даст ее нам на день-два, не больше…

Многие сослуживцы звали Садыкова Рафаилом Гарифовичем, хотя его действительное имя было Рафгат. Среднего роста, полный, с высоким открытым лбом, обложенным заметно отступившей пышной шевелюрой темных волос, он был исключительно общителен и жизнерадостен, глубоко эрудирован, хорошо знал историю стран Азии и Ближнего Востока.

Узнав причину прихода к нему Николаева, Садыков, вставая из-за стола и направляясь к сейфу, с усмешкой заметил:

— Как появился на свете Восточный Туркестан — вопрос не новый. Основными его жителями еще в тринадцатом веке были уйгуры, переселившиеся из Монголии…

Он извлек из голубой папки объемистую справку и, подавая ее Николаеву, напутствовал:

— Даю без права передачи кому бы то ни было. После ознакомления прошу вернуть.

И снова перешел к чтению записки министру, а, закончив, одобрительно бросил: