Книги

Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство

22
18
20
22
24
26
28
30

Нуклеарная семья, как горящий дом за высоким забором, — если ты снаружи, просто стой и смотри

В 2006-ом и в 2012-ом были завершены два масштабных исследования (Gerstel, Sarkisian, 2006; Musick, Bumpass, 2012), анализирующих социальную активность людей, состоящих в браке (или же просто сожительствующих без регистрации) и одиночек, ни с кем в романтических отношениях не состоящих. Было установлено, что люди, вступающие в моногамное партнёрство, начинают меньше общаться с родственниками, друзьями и даже с соседями. То есть факт социальной изоляции при моногамном партнёрстве налицо.

Что важно, снижение социального взаимодействия не обусловлено, как можно предположить, рождением детей и вынужденной заботой о них. В первом исследовании отмечено, что "различия между состоящими в браке и холостяками характерно как для тех пар, что имеют маленьких детей, так и для бездетных пар. Эти различия также существуют среди белых, афроамериканцев и латиноамериканцев. Эти различия характерны и для женщин, и для мужчин" (Gerstel, Sarkisian, p. 17–18). Иначе говоря, супруги пренебрегают своими родными и друзьями не потому, что у них есть дети. Они пренебрегают ими просто потому, что состоят в моногамном партнёрстве.

Во взрослом возрасте поддержание тесных связей с родными братьями, а также с племянницами и племянниками более характерно именно для тех, кто всегда оставался холостым (Connidis, 2001). Тогда как многие из состоящих в браке честно признаются, что их отношения с братьями и сёстрами были ослаблены именно в результате брака (Ross, Milgram, 1982). Что важно, даже в старости те, кто всегда оставался холостыми, продолжают активнее обзаводиться новыми друзьями и поддерживать все дружественные контакты на более качественном уровне, чем люди, которые состоят в браке или даже если состояли в нём в прошлом (Connidis, 2001).

Все мы знаем классическую присказку о детях и "стакане воды". Но вопреки ей, анализ 286 исследований показывает, что для пожилых людей время, проведённое с друзьями, больше влияет на благополучие, чем время, проведённое со своими домочадцами (Pinquart & Sorensen, 2000). Общение с друзьями в пожилом возрасте является лучшей профилактикой старческого слабоумия, и чем чаще человек встречается с друзьями, тем ниже риски. Правда, такого же благотворного влияния со стороны родни обнаружить не удалось (Sommerlad et al., 2019). Российские исследования также показывают, что друзья удовлетворяют потребность в социальной поддержке больше, нежели семья (Дмитриева, 2019). Есть над чем задуматься, верно?

Несмотря на всю реальную пользу друзей, обнаруживаемую в исследованиях, брак и семья только снижают их число. Показано, что даже начало романтических отношений даётся человеку ценой утраты двух близких друзей. "Заводя роман, он теряет одного близкого друга и утрачивает связь с одним членом семьи из ближнего круга. За любовь приходится расплачиваться", заключает психолог Робин Данбар (2016). Моногамная идеология так структурирует социальные контакты сложившейся пары, что она избавляется от давних друзей-холостяков и потихоньку переходит на общение только с другими же парами (Stadtfeld, Pentland, 2015). В объединениях таких пар две женщины дружат друг с другом, а двое мужчин дружат между собой, но обратного никогда не происходит: мужчина из одной пары не дружит с женщиной из другой и наоборот. Для 77,5 % молодых супругов именно изменение круга общения оказывается психологической трудностью, встречи со своими друзьями отдельно от супруга становятся редкими (Крюкова и др., 2005, с. 36).

Тенденция к моногамной изоляции даже активно пропагандируется некоторыми адептами, выставляясь необходимой во имя спасения брака. В книге двух популярных исполнителей рэп- и R"n"B-культуры одобрительно даются конкретные советы по добровольной социальной изоляции в случае моногамного выбора. Авторы дают рекомендации женщинам: "Если вы хотите, чтобы ваш брак оставался счастливым, начните общаться с другими супружескими парами. Одиноким женщинам важно общаться с женщинами замужними, чтобы научиться быть женой. Но и замужним женщинам очень важно общаться друг с другом. Если вы общаетесь с одинокими женщинами, то, в лучшем случае, просто потеряете тот фокус, который необходим, чтобы быть хорошей женой и матерью. В худшем случае, вы начнёте обижаться на ту роль, которую играете в семье. Курицы должны общаться с курицами, утки — с утками, а орлы — с орлами. Если вы курица, но хотите плавать с утками, у вас возникнет серьёзная проблема. Но для семьи важно не только ваше общение с замужними женщинами. Важно, чтобы и ваш муж общался с женатыми мужчинами. Вы должны ограничить общение своего мужа с холостяками. Вы же не хотите, чтобы ваш муж постоянно выслушивал рассказы о романах своих неженатых друзей или рассматривал фотографии в Facebook, где его приятели сняты с девушками в бикини. Вы же не хотите, чтобы в душу вашего мужа запали семена неверности и неуважения к вам. Естественно, полностью изолировать мужа от мира невозможно, но можно последить за тем, с кем он общается особенно тесно" (Гибсон, Симмонс, 2018).

Так это работает — прямо и бесхитростно. Люди, с головой погрузившиеся в брачный союз, добровольно сжигают все мосты с внешним миром, в который в случае развода годы спустя они уже наверняка не смогут вернуться. Что происходит, когда после десятка-двух лет в браке, пара решает вдруг развестись? Они оказываются одинокими и никому не нужными старичками. Ни родных, ни друзей — никого. Причём мужчины оказываются более одинокими, так как женщины даже в браке умудряются лучше поддерживать контакты с подругами, чем мужчины с друзьями (Aukett et al., 1988). Это одна из причин, почему мужчины более тягостно переживают развод, который к тому же увеличивает риск их преждевременной смерти, потому что после двух десятков лет в браке у них почти не остаётся друзей. Мужчина и в целом куда сложнее обзаводится друзьями. При этом учёные подчёркивают: "тот факт, что дружба мужчин с мужчинами менее близка и содержит в себе меньше поддержки, чем дружба женщин с женщинами, надёжно доказан и широко освещён" (Bank, Hansford, 2000). Это действительно известный феномен: мужская дружба оказывается более «инструментальной» (собираются вместе, чтобы поделать что-то), а женская же дружба более «поддерживающая» — женщины больше делятся своими переживаниями и оказывают друг другу эмоциональную помощь.

Специфика мужского гендера — ориентированность на достижения, сокрытие слабостей, демонстрацию превосходства — подталкивает всех мужчин к высоко конкурентному поведению между собой, а потому откровенные разговоры и признание каких-то проблем в кругу друзей-мужчин очень проблематичны, так как оголяют их слабые места и могут показать несоответствие установленному культурному образу Мужчины-победителя. Мужчины оказываются заложниками мужского гендера, его жертвами, и получение какой-либо эмоциональной поддержки для них оказывается затруднительным. Мужчина в любой ситуации вынужденно демонстрирует невозмутимость или же агрессию, но никак не слабость и беззащитность. Это его и убивает.

У мужчины есть единственный выход — Женщина. Только с ней мужчина может выговориться, и насколько это возможно раскрыться, не опасаясь удара. Поэтому не удивительно, что даже несмотря на то, что 2/3 интервьюируемых мужчин в США не смогли назвать близкого друга, у тех, кто всё же смог это сделать, другом с наибольшей вероятностью оказывалась женщина (Rubin, 1990). А вот 3/4 женщин смогли легко назвать одного и даже больше близких друзей, и для них это также почти всегда была другая женщина. У большинства как замужних, так и незамужних женщин наиболее глубокая эмоциональная связь была с женщиной, а не с мужчиной (The Hite Report: A Nationwide Study of Female Sexuality, 1976). Таким образом, всем известная "мужская дружба" — не что иное как миф (по крайней мере в части близости и откровенности), а всеми заклеймённая женская дружба оказывается самой настоящей силой. Не только женщины, но и мужчины, описывают свои дружеские отношения с женщинами как более близкие, приносящие радость и взаимную заботу, что и понятно, ведь в силу культурной обусловленности женщины больше способствуют качественному эмоциональному контакту.

В рамках сложившейся культуры для большинства мужчин единственно возможные доверительные отношения складываются с их жёнами (не обсуждаются лишь проблемы на работе, поскольку мужчина считается «добытчиком», и потому не хочет в глазах жены выглядеть слабым в этой сфере). Но при этом сами женщины не обсуждают с мужьями очень многие темы. Самые личные проблемы женщины обсуждают с подругами или родственницами, но только не с мужьями (Komarovsky, 1962). "Вы полагаетесь на свою спутницу как на первую помощницу в случае нужды," иронизирует Джон Готтман, эксперт в области семейных отношений, "а вот у неё, скорее всего, имеется разветвлённая социальная сеть, которая немедленно встанет на защиту. Женщины и их подруги — удивительное явление" (2017, с. 205). То есть женщина, даже находясь в браке, неосознанно держит дистанцию с мужем, которого попросту не считает по-настоящему близким человеком.

Обесценивание дружбы в угоду брачным отношениям сформировалось совсем недавно (Сваре, с. 101). Как говорилось, брак с древних времён и вплоть до XIX века заключался из практических соображений, а не по любви. Чаще всего мужей и жён для своих детей выбирали родители. Часто разница в возрасте супругов могла быть очень большой. В высшем обществе довольно широко были распространены браки между 12–18-летними девушками и мужчинами гораздо более старшего возраста: не зря на Руси пословица гласила "Невеста родится — жених на конь садится" (Пушкарёва, 2011, с. 24). Супругам в таком браке были свойственны прохладные отношения. В высших слоях общества муж и жена часто подолгу не виделись; некоторые встречались лишь во время торжественных приёмов или когда семья должна была выходить в свет. Тогда это только способствовало укреплению дружбы между представителями одного пола: брак не давал душевной близости и тепла, их приходилось искать в другом месте, например, среди друзей или других домочадцев (которых, как указывалось выше, было немало) (Перель, 2015, с. 54). В обществах с традиционным образом жизни (американские индейцы и некоторые народы Азии) и по сей день важные эмоциональные контакты реализуются главным образом внутри однополых групп (то есть среди друзей и среди подруг), а не между супругами (Williams, 1992). Даже на Западе ещё в XIX веке жизнь мужа и жены в значительной степени протекала словно в параллельных вселенных: крепкие эмоциональные связи мужья формировали с их лучшими друзьями, а жёны, соответственно, формировали эмоциональные связи со своими подругами или родственницами. И по степени близости эти дружеские связи для обоих полов были куда интенсивнее и теплее, чем связь между мужем и женой. В 1890-е супруги больше времени проводили с друзьями, чем друг с другом (Gillis, 1996). Как в XIX, так даже и в начале XX века у мужчин были развиты различные мужские клубы, где они регулярно проводили время сообща, вне женского общества.

Но к концу XIX века на Западе картина всё же постепенно менялась, и все эмоциональные связи всё больше сосредотачивались внутри семьи, отключаясь от каких-либо внешних источников (от друзей). В США тенденция проведения досуга не коллективно, а романтическими парами начала усиливаться вовсе лишь в 1920-е (Lynd & Lynd, 1937). Именно с тех пор одинокие мужчина и женщина всё больше оказывались как бы вытесненными на периферию человеческих контактов. Дружба как таковая разрушалась.

"Дружба в более традиционном понимании стала отныне чем-то, что в основном относилось к юности и молодости, чем-то, к чему можно прислониться в ожидании начала настоящей жизни. Её продолжали высоко ценить, но, будучи связанной с юностью, дружба приобрела в людском восприятии некий оттенок незрелости. Так же как и сама юность, дружба стала чем-то, что нужно испытать и что является важным на пути к зрелой взрослой жизни, но что нужно пережить и впоследствии оставить позади" (Сваре, с. 124).

Старая добрая однополая дружба всё активнее вытеснялась концепцией романтической любви. Уже в 1970-е годы опрошенные мужчины твёрдо высказывались, что они хотят и чувствуют себя обязанными отдавать предпочтение жене и семье, а не друзьям (Сваре, с. 127). "Всего за двести лет ситуация с мужской дружбой совершенно изменилась. Если раньше именно мужская дружба превозносилась в философии и поэзии, то сегодня дружба мужчин характеризуется как незначительная и поверхностная или же совсем отсутствует" (там же, с. 133).

Распространение городской семьи привело к замыканию психологического бытия человека. Когда человеку ближе к 30 годам становится одиноко, он непременно начинают думать о семье. Он не понимает, что причина именно в одиночестве как таковом. Одиночество он начинает озвучивать в рамках культурных шаблонов — в виде потребности в той самой семье. Когда до 18 лет человек одинок, корень проблемы традиционно видится в отсутствии друзей, но если же человек одинок ближе к 30 годам, то корень проблемы столь же традиционно вдруг начинает видеться в отсутствии семьи. Всё дело в устоявшихся культурных нормативах, которые за нас решают, когда мы уже должны вступить в брак и создать семью. То есть одно и то же переживание трактуется по-разному в зависимости от возраста — и всё это определяется именно культурой, а не самой реальной потребностью индивида. Всякая потребность индивида осмысляется исключительно в рамках сложившегося общественного инструментария и предписаний. Мало кто понимает этот трюк. Как уже сказано, мужчины почти в два раза чаще вступают в повторные браки, так вот особенно активны в этом плане как раз мужчины с малым числом друзей (Carr, 2004). Одиночество толкает искать не друзей, но супругу. Исследования показывают, что искромётные чувства в браке непременно угасают, но это по-прежнему никого не останавливает (Cowan & Cowan, 1989; Kurdek, 1993; VanLaningham et al., 2001; Rosenfeld, 2017). Факт прямой зависимости между длительностью брака и недовольством им хорошо известен в науке: у супругов со стажем 3–5 лет удовлетворённость браком ниже, чем у супругов со стажем 1–3 года (Ахмадеева, 2015). Наверное, сейчас почти каждый читающий это и состоящий в браке указанное число лет, готов подтвердить эту зависимость. Эйфория проходит очень быстро — год-два. Но в умах людей по-прежнему царит миф спасительного счастливого брака. Спасительная же дружба оставлена в прошлом.

В социальной психологии новомодный перекос в пользу романтических отношений также очевиден: такие значимые связи, как дружба или родственные отношения, исследованиями часто игнорируются, а вот романтические же или брачные отношения изучаются всегда (Fingerman & Hay, 2002). В народной среде этот тренд стал выражаться фразой "Больше, чем друзья" — хотя исторически всегда воспевалась именно дружба. Исследователи подчёркивают, что тенденция эта совпадает по времени с развитием такого направления в литературе, как сентиментальный любовный роман, именно в XVIII–XIX вв. всё больше охватывающего Европу. Как указывает всё тот же Хельге Сваре, "под влиянием литературы всё больше укреплялось представление о том, что брак должен моделироваться по образу романтической любви, как это описано в романах. Мужу и жене не только надлежало быть партнёрами в практических делах, но и следовало любить друг друга больше всего на свете. Романтическая любовь стала религией современной жизни" (Сваре, с. 123). Тот факт, что именно возникшие литературные веяния романтизма в корне всё изменили, действительно имел место, но это не выглядит единственной и даже главной причиной последующих психологических метаморфоз западного человека. Сложно представить, как только одна повальная мода на художественную литературу в корне всё изменила. Здесь необходим определённый психологический «запрос» со стороны населения на подобного рода тенденции. Иначе говоря, данные семена должны были упасть на подготовленную почву. Конечно же, всё коренилось чуть глубже, чем образцовость одной только художественной литературы. Причина такого «запроса» действительно была и заключалась она вот в чём.

Глава 7. Как рождалась моногамная психология

Моногамная идеология — это древняя культурная схема передачи женщины во власть конкретного и единственного мужчины (то есть брак). Сейчас же речь пойдёт о рождении моногамной психологии — то есть о возникновении уже внутренней, психологической потребности в эмоциональной близости с кем-то единственным. Если идеологию можно рассматривать как некую внешнюю силу, то психология — это уже скорее сила внутренняя, побуждение, идущее от самого индивида. Будет показано, при каких условиях идеология, внедряемая в голову человека, становится его психологией. Будет продемонстрирована причинная связь между распространением нуклеарной семьи в конце XIX века и рождением моногамной психологии, носителями которой сегодня являются миллионы человек. Возможно, впервые речь пойдёт о патологической природе моногамной психологии как о следствии детской травмы.

Социолог и психоаналитик Нэнси Чодороу, описывая, как рост городов в XVIII–XIX вв. привёл к развалу большой крестьянской семьи и к формированию современной семьи, которую мы считаем «традиционной», делает акцент на психологических последствиях этих перемен. Если исторически ребёнок всегда рос в окружении многих взрослых (в лице разнообразных родственников отца и матери, да и просто в лице прочего деревенского люда, с которым он регулярно мог запросто контактировать на улице), то в новых городских условиях его окружение существенно сузилось и ограничилось лишь собственно отцом и матерью.