Книги

Леди-пират

22
18
20
22
24
26
28
30

— Его высочество герцог Вильгельм Оранский нанял меня на службу и поручил сделать все возможное, чтобы выследить и погубить одну из ваших шпионок — даму по имени Эмма де Мортфонтен. Полковник Титус, перешедший во вражеский лагерь, предоставил мне достаточное количество сведений, чтобы я смогла приблизиться к этой особе.

Лорд Мильфорт нахмурил брови. То, как эта леди приступила к делу, было необычно. Теперь наконец он проявил к ней интерес: не позволив говорить далее стоя, пригласил занять кресло, рядом с которым она находилась. Мери поблагодарила и, понимая, что попала в яблочко, продолжила рассказ, в котором ложь сочеталась с правдой ровно в той степени, чтобы, ежели премьер-министру — вполне вероятно! — захотелось бы его проверить, он убедился бы, что посетительница не врет.

— Я нанялась к Эмме де Мортфонтен лакеем, переодевшись в мужское платье.

— В мужское? — удивился он.

— Да, сэр. Мне очень легко дается маскарад… Кстати, полковник Титус тоже видел меня только в мужском обличье. Можно говорить дальше?

— Прошу вас, — согласился премьер-министр короля Якова. — Признаюсь, вы меня заинтриговали.

— И я признаюсь, сэр, что происхождения весьма скромного и потому с детства имела больше хозяев, чем слуг. Политика интересовала меня только как средство разбогатеть, и потому мне было все равно, католик мой король или протестант. Ведь одной добродетелью да честью сыта не будешь… Итак, Эмма де Мортфонтен взяла меня на службу. Мне было поручено найти у нее документы, ею украденные, а чтобы сделать это, прежде всего следовало завоевать ее доверие. И я преуспела: она рассказала мне обо всем — и о том, чего я не знала об этой войне, и о причинах, заставивших короля Якова II уступить трон зятю, равно как и о тех, что привели саму Эмму к нему на службу, и даже о своем ощущении, что рано или поздно ее деятельность будет раскрыта… Я собрала против нее достаточно улик, потому что, ко всему прочему, она еще и показала мне тайник, где держала свои секретные документы. И поведала, что речь идет о последних приказах английского военного министра, касающихся боевых задач флота. Хотя это совершенно не входило в мои намерения, постепенно мадам де Мортфонтен воздействовала на меня преданностью своему делу, и я к тому времени, когда должна была предать ее, во всем ей призналась. Как я и надеялась, хозяйка оказалась ко мне снисходительна, больше того, сочла меня способной заменить ее на то время, какое ей может понадобиться, чтобы избавиться от подозрений. И передала мне это послание, в котором даны объяснения ее тревогам и приведены сведения, о которых я только что сказала вам.

Мери вынула из-за корсажа письмо и протянула его лорду Мильфорту. Тот пробежал документ глазами и положил на стол: время расшифровать его у них еще будет. А посетительница продолжила рассказ:

— Далее Эмма де Мортфонтен дала мне возможность отчитаться перед хозяевами о провале миссии, значение которой я осознала, положив в карман кругленькую сумму, по этому поводу выплаченную. Потом, по приказу Эммы, мне следовало сесть на корабль, идущий во Францию, и, заверив вас здесь в ее преданности и верности делу, сообщить также о ее выходе из игры. Однако, будучи уже готова покинуть Дувр, я обнаружила, что госпожа забыла снабдить меня пропуском, который помог бы получить у вас аудиенцию, и вернулась назад. У входа в особняк мадам де Мортфонтен я заметила экипаж с гербом полковника Титуса, и мне показалось, будто от меня скрыли нечто важное. Решила подслушать. Незаметно проникла в сад и устроилась под открытым окном. «Наш план начинает осуществляться, — говорил Титус Эмме. — Скоро благодаря этому простачку вы, как и я сам, уже станете пользоваться расположением короля Вильгельма и никто не обвинит вас в предательстве, как обвинили меня, а это означает, что наш заговор, связанный с убийством Якова II, в состоянии осуществиться». Простачок, сэр, поразился своей глупости и тому, как ловко эти люди его использовали. Ну и не стал садиться на корабль, который, впрочем, уже и так отчалил, а решил отомстить злодеям за их происки. Я выследила Эмму де Мортфонтен и узнала, что она собирается выйти замуж за одного из заговорщиков, тоже, как и она, судовладельца, пользующегося у вас большим доверием. Замысел состоит в том, что, связавшись с ним, мадам устранит в отношении себя всяческие подозрения и избежит таким образом опасности.

— Его имя? — спросил лорд Мильфорт, теперь не сомневавшийся в искренности Мери, наоборот, довольный тем, что согласился ее выслушать.

— Тобиас Рид, сэр. Ну так вот: вооруженная всеми этими сведениями и узнав, как надругалась Эмма де Мортфонтен над честью, которая была ей оказана, я решила выполнить свою миссию и явиться к вам, но уже не в роли простачка…

После ее исповеди надолго воцарилась тишина.

Лорд Мильфорт размышлял. Тобиас Рид накануне прибыл в Сен-Жермен и обосновался в собственном доме, затем попросил аудиенции его величества, но король, поскольку чувствовал недомогание, пока не дал согласия принять его.

— Что вам угодно получить за эту информацию, миледи?

Мери встала:

— Ничего, сэр. Я повиновалась своей совести, а не выгоде. Конечно, я не обладаю таким высоким положением, как ваши придворные, но остаюсь верна тому, что считаю справедливым и истинным.

— Это делает вам честь, — ответил лорд Мильфорт, в свою очередь поднимаясь, чтобы проводить посетительницу до двери. — Можете быть уверены в признательности короля Якова.

Как и большинство власть имущих, он не питал ни малейшей приязни к маленьким людям, но был отчасти склонен воспользоваться их преданностью делу. Никому из придворной знати не известная леди Риджмонд могла бы успешно шпионить и служить интересам короля.

Мери сделала глубокий реверанс и вышла. Если, думала она, ее стратегия окажется действенной, очень скоро, куда раньше, чем это сделает Эмма, она станет блистать при дворе.

Не прошло и недели, как и впрямь, в то самое время, когда Мери с Корнелем перебирались в отремонтированную квартирку, от короля Якова прибыло письмо с просьбой являться ко двору в любое угодное ей время. К письму было добавлено приглашение на ближайший концерт, который даст капельмейстер Инноченцо Феде в юго-восточном флигеле.