Только что отзвучала программа, и в перерыве между выступлениями музыкантов гости разбились на небольшие кучки. Вокруг каждой сновали лакеи, разнося напитки и закуски. Слышались горячие споры, пока не переходящие в конфликты, но с явным эмоциональным окрасом.

Подойдя к небольшой группке, возглавляемой хозяином дома, Альбин со спутницей остановились за спинами гостей, решив послушать, о чем идет разговор. Но цепкий взгляд Данте сразу выхватил друга.

– О, а вот и он! Позвольте представить вам, господа, мой близкий друг, кавалер его императорского величества Альбин нор Амос. Молод, умен, привлекателен, – тут Данте подмигнул стоявшей около него русоволосой красотке, – не беден и холост.

– Рад знакомству, господа и дамы, – Альбин был вынужден шагнуть вперед в расступившуюся группку.

Тара незаметно оставила его, так что всю тяжесть взглядов ему пришлось принимать одному.

– Нор Амос, – словно пропела русоволосая, – не тот ли дикий щенок, о коем было столько разговоров в свете?

– О, уже давно не щенок, – расхохотался Данте, подходя к другу и обнимая того за плечи. – Теперь уже совсем дикий пес.

– Как интересно, – русоволосая широко улыбнулась, складывая веер. – А что, вас правда кормили сырым мясом?

– Воистину, – Альбин ничуть не обиделся на бесцеремонность девушки. – Кстати, очень рекомендую, весьма вкусно. Народ, коих вы зовете варварами и дикарями, помещает свежее мясо в лед со специями и солью, и потом, после того как оно хорошенько проморозится, нарезает тонкими ломтиками. Так и едят. Да мы и сами вялим мясо, не подвергая его жарке или варке. Разве нельзя сказать, что мы едим его сырым?

– Фу, – русоволосая наморщила носик. – Я предпочитаю крема и торты, мясо – это для мужчин.

– Позвольте поинтересоваться, – влез перед девушкой высокий нескладный юноша, – что вы думаете о грабежах, кои варвары сегодня учиняют на юге от столицы?

– Я думаю, что это наветы, – холодно парировал Альбин. – Но если вам удобно, можете продолжать верить в то, что виновны варвары. Тем не менее, раз вы спросили мое мнение, то я поясню: за воровство или грабеж у варваров очень суровые наказания. Народ живет по своим законам уже многие века, и поверьте, будь эти грабители из народа, их бы уже давно покарали свои.

– Но ведь в каждой стране, в каждом народе существуют ренегаты, преступники. Хотите сказать, что таких нет у варваров?

– Конечно, есть. Просто давайте на миг остановимся и подумаем, а что есть преступление для нас, и что есть преступление для них? Убить человека в империи преступление в любом случае, кроме случаев защиты себя или других, и в редких случаях исключаем защиту чести. У народа убийство не преступление, преступлением будет только необоснованное убийство, убийство спящего, к примеру, или убийство, совершенное ради корыстных целей. Мне сложно объяснить, но просто поверьте, что если два воина захотят выяснить отношения таким образом, то они идут и сражаются, без разрешений и без особого контроля. Ну, конечно, если это происходит не во время войны.

– А что во время войны?

– Тогда все подчиняются военному вождю, и убийство своих запрещено, за редким исключением, впрочем, но запрещены все виды мести, все конфликты и подобное.

– А при чем тут грабеж?

– Ах да, мы немного отошли от темы, – Альбин вздохнул несколько устало. – Дело в том, что грабеж вообще не преступление, и воровство тоже. Это табу. Так же, как у нас не преступление мужеложство, но мы активно осуждаем таких людей. То же и у народа, они относятся к ворам и грабителям еще хуже.

– Тем не менее, несмотря на общественное мнение, мужеложцы все же существуют, – не унимался нескладный.

– Безусловно, но это лишь пример, может, не слишком удачный. Вам надо пожить среди народа, познакомиться с их традициями и бытом. Только так можно понять их культуру. Ее не расскажешь, ее надо впитать.