— Еще до того как хозяйка назначила меня своим секретарем, — ответил армянин, — я научился читать в Эрзеруме, в городе, который гордится своими знаменитыми школами. А почему ты спрашиваешь?

— Меня терзает сомнение, от которого кровь стынет в жилах.

— Что за сомнение?

— Что это письмо может быть поддельным.

— Дурак, — отвечал армянин. — Ты думаешь, я никогда не видел печатей султана?

— И все-таки я чувствую, возле нас кружит какая-то опасность. Но что, если эти люди действительно посланцы султана?

— Я тоже про это думаю. А ты заметил, какой важный вид у их главного? Наверное, он визирь, а может, и того выше. Уж я-то в людях разбираюсь.

— А остальные? — спросил Санджак.

— Военные, и кое-кто очень высокого происхождения.

— И тоже турки? Не похожи они на турок.

— А ты только лица рассматривал или заметил, на какой шлюпке они приплыли?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что я недавно осмотрел шлюпку, и мне кажется, эта лодка не турецкая.

— Что ты такое говоришь, Хасард?

— Я говорю, что я хитрее тебя и все замечаю. А тебе лишь бы кипрского вина выпить.

Санджак быстро вскочил и вышел на террасу, армянин за ним. Комендант внимательно вгляделся в шлюпку, качавшуюся на волнах в бухте возле волнореза.

— Разруби меня ятаган! — подскочив, вскричал он. — А ведь ты прав. Это не турецкая лодка, у нее совсем другие обводы.

— Где гости?

— Пошли к узнику, — ответил Санджак.

— Значит, у них пока не будет времени заниматься нами. Пойдем со мной.