64

Хэдли следила за тем, как поезд исчез в серой дымке, и какое-то время стояла безмолвно, вокруг нее кружился легкий туман. Только когда раздался свисток, возвещающий о прибытии нового поезда, она забралась обратно в машину, глаза ее были сухие, ее охватило странное умиротворение. Ее семья была вместе и в безопасности, поэтому она чувствовала себя спокойно, как никогда раньше.

По дороге из города она остановилась на почте. Опуская посылку в почтовый ящик, она надеялась, что жена Марка с уважением отнесется к ее желанию и сохранит это в тайне. Но если нет, то и ладно. Будь то, что будет. На нее напала странная апатия – беззаботная или беспечная, как будто все это уже не имело значения. Арест или свобода, у нее просто больше не было сил, чтобы думать об этом и переживать.

Пока она ехала, дождь плевал каплями на лобовое стекло, и она безмолвно молилась, чтобы он защитил Джимми. Дворники двигались туда-сюда, и она находила их ритм гипнотизирующим. Потерявшись в трансе, она еще раз мысленно поблагодарила Грейс за то, что та все за нее распланировала, и теперь можно было действовать на автопилоте.

Ее лодыжка отдавалась болью каждый раз, когда она нажимала педаль газа, но она не обращала на это внимания. Ее глаза бегали от дороги к спидометру и указателю уровня топлива, пока в ее мыслях проносилось: Джимми едет на север. Она едет на восток. Она будет на полпути к месту назначения, а дети и Грейс – в целости и сохранности в самолете, когда у Джимми кончится бензин.

Радио было включено, и она периодически слушала новости о ходе погони. Репортеры называли их имена – Хэдли, Грейс, Скиппер, Матильда и Майлз – так, как будто они их знали, говорили о них так, как будто действительно волновались за них, их голоса были полны тревоги, когда они обсуждали, насколько это должно быть травмирующим событием для детей, голодны ли они и как они будут ходить в туалет.

Хэдли поймала себя на том, что была поглощена их беседой, и даже забеспокоилась, пока не напомнила себе, что все, что они говорят о них – о ней, Грейс, Майлзе, Скиппере и Мэтти, – было нереальным. В машине был только Джимми.

Они продолжали и продолжали беседовать с соседями, друзьями и экспертами, со всеми, кто мог что-то добавить к этой истории, – с учителем Скиппера, соседкой Грейс, одним из управляющих парковкой, юристом, детским психологом. В основном все говорили приятные вещи. Даже случайные незнакомцы, у которых брали интервью, чтобы узнать их мнение, были милы. Почти все они обвиняли ФБР и говорили, что те запороли дело. В их разговорах часто упоминался «инстинкт матери», наряду с «загнанными в угол» и «бей или беги».

Все молились за них и надеялись на мирное разрешение ситуации, при котором никто не пострадает, особенно дети.

История снова и снова перефразировалась, препарировалась со всех возможных сторон: говорили не только о том, что происходило, но и обо всем, что к этому привело, последние шесть дней бесконечно анализировались. Они озвучивали детали на удивление точно. Единственная часть, в которой они ошибались, заключалась в том, что они не понимали, что Грейс и Хэдли никогда не планировали объединяться и что Джимми теперь был частью их плана.

Детский психолог говорил о долгосрочных последствиях, которые эта история может иметь для детей, что очень огорчило Хэдли, особенно когда женщина рассказывала о проблемах с доверием и о неспособности сказать «нет».

Множество юристов обсуждали проблемы с законом, в которых она и Грейс оказались, и все были согласны с тем, что у Грейс с ее историей были серьезные проблемы. Ее послужной список в сочетании со значительной ролью в этом деле подвергал ее гораздо большему риску долгосрочного заключения, нежели Хэдли. Что касается Хэдли, то с ее же наказанием никто из них так и не смог определиться.

В какой-то момент появился и автомобильный эксперт, чтобы обсудить марку и модель автомобиля Тони и предсказать, через сколько времени в нем закончится бензин. Его оценка примерно соответствовала расчетам Грейс. Если Джимми продолжит двигаться с той же скоростью и если учесть, что выехал он с полным баком бензина, он сможет ехать примерно семь с половиной часов.

Бывший агент ФБР появлялся в эфире несколько раз и каждый раз заверял репортера и аудиторию, что преследование будет продолжаться в том же духе, а полиция будет следовать на безопасном расстоянии и действовать с особой осторожностью. Основная цель – задержать женщин так, чтобы никто не пострадал.