62

Это была самая длинная ночь в жизни Хэдли. Минуты тянулись как часы, потому что она знала, что Мэтти так близко, но не могла к ней подойти. План Грейс был опасный, но если им удастся его провернуть, то еще и гениальный. Но так много всего могло пойти не так, что ей страшно было даже думать об этом.

Она села на край кровати, поглаживая подбородок Скиппера. Майлз спал рядом с ним, туго запеленутый, с руками над головой. Ее мальчики. Странно, как быстро она стала думать о Майлзе и Грейс как о своей семье, но, несомненно, они были ее частью, люди, за которых она отдала бы свою жизнь или рисковала бы ею.

Боль нарастала в ее груди, когда она думала о том, какой сильной опасности она их подвергала. Ее долг перед ними был настолько велик, что она знала: ей и за всю жизнь его не погасить. С глубоким вздохом она встала и подошла к окну. Раздвинув шторы, она посмотрела через парковку на яркий козырек мотеля через дорогу, картинка перед ее глазами расфокусировалась, когда она подумала о завтрашнем дне и о том, что им предстоит сделать.

Когда, наконец, достаточно рассвело, она подняла мальчиков и повела их в кафетерий рядом с вестибюлем на завтрак. Скиппер съел овсянку с корицей, а Хэдли клала маленькие кусочки в рот Майлза. Майлз булькал и плевался от удовольствия, и этого зрелища было почти достаточно, чтобы разогнать панику, сжимавшую ей сердце.

Через несколько минут появились и Грейс с Джимми. Грейс была напряжена, а Джимми расслаблен. Грейс наклонилась и поцеловала Майлза в голову, ее губы ненадолго задержались. Джимми положил руку ей на спину. Боль между ними ушла, растворившись в новой перспективе, которая больше не оставляла места старым ранам, и смотреть на них было все равно, что смотреть на солнце, теплое, ослепляющее и болезненное.

В миллионный раз Хэдли поискала в своем мозгу альтернативу, какой-то другой способ осуществить их затею.

– Пора, – скомандовала Грейс хриплым голосом.

Джимми поднял Майлза с автокресла и закружил его как самолет, прежде чем переложить его в слинг, который был привязан к груди Хэдли, державшей Скиппера за руку. Джимми нес пустое автокресло. Грейс шла с пустыми руками.

Джимми нежно поцеловал Майлза в голову, страстно поцеловал Грейс в губы и ушел, высоко подняв голову, размашистой и уверенной походкой – настоящий герой – и это был не образ, созданный формой, а характер человека, который ее носил.

Грейс смотрела, как он уходит.

– Поехали, – прохрипела она, пытаясь казаться уверенной, но потерпев неудачу.