Это была мучительная поездка, напряжение росло с каждой милей, и к тому времени, как они добрались до въезда в Маккук, Грейс чувствовала, что ее голова вот-вот взорвется. Когда солнце зашло, облака сомкнулись, закрыв звезды, надвигался дождь. Джимми осторожно ехал по главной улице, а Грейс осматривала город, подозревая, что в каждой машине и фургоне засели поджидающие их агенты.

Джимми держал ее за руку. Он взял ее, когда они съехали с шоссе, и она была так рассеяна, что даже не заметила этого, а теперь было уже слишком поздно его отталкивать, его длинные пальцы сомкнулись вокруг ее пальцев, одновременно успокаивая и тревожа. Всё всегда кажется таким многообещающим, когда рядом Джимми, но в итоге ничего не случается.

Все молчали, даже Майлз, пока они ползли с разрешенной скоростью в двадцать пять миль в час.

Город был небольшой и довольно типичный – рестораны быстрого питания, несколько семейных магазинов, заправочная станция и Walmart – магазины в основном уже были закрыты на ночь, хотя сейчас было только девять.

– Поверни сюда, – сказала Грейс. И Джимми подъехал к мотелю под названием «Chief Inn». Ее взгляд скользнул по мотелю через улицу, влево и вправо, снова выискивая засаду. – Припаркуйся сзади.

Джимми сделал, как она указала, и Хэдли вышла из машины, чтобы зарегистрировать их по правам Блэр Батц. Грейс заметила, как она пытается скрыть свою хромоту, хотя усилия, которые для этого требовались, выдавали ее с головой.

Через несколько минут она вернулась с двумя ключами в руке, и Грейс почувствовала беспокойство Джимми по поводу их изрядно похудевшего кошелька. Он предпочел бы скромно разделить одну комнату, но ничего не сказал.

Он думал, что деньги от продажи его «Харлея» – это все, что у них было, чтобы начать новую жизнь. Грейс знала, что это было не так. Игровая приставка Мэтти лежала в багажнике машины Блэр Батц в сумке для подгузников вместе с наличными, а значит, что деньги были при Мэтти. Но меньше всего она хотела, чтобы об этом узнал Джимми, поэтому она держала это при себе.

Хэдли вручила Джимми ключ и взяла автокресло с Майлзом из его рук.

– Вам двоим нужно побыть наедине, – сказала она, подмигивая, и, не дождавшись ответа, ушла.

Грейс посмотрела на ее бесцеремонную раздражающую спину. С тех пор как они вышли из ресторана, она практически слышала мысли Хэдли: Он хороший человек, Грейс. Посмотри, что он делает для Мэтти. Для меня. Не говоря уже о красивой внешности. Вишенка на торте, но все же очень приятная вишенка, согласись. И он любит тебя. Так сильно. И Майлза. Только посмотри, как он обожает своего сына. Боже, Грейс, да что тебе еще нужно? Он облажался, но очень старается это исправить. Мы все лажаем. Тебе нужно его простить. Черт возьми, перебори себя и просто прими его извинения. Парень заслужил шанс.

Скиппер оглянулся, криво улыбнулся и показал большой палец вверх. Джимми повторил его жест.

Чертов заговор, эти двое объединились против нее. Трое, если считать Майлза, который тоже был без ума от своего отца, как Скиппер и Хэдли.

Джимми улыбнулся раздражающей улыбкой типа «ну-а-что-я-могу-поделать», и она уже открыла рот, чтобы красочно рассказать ему, что ему стоит поделать, и что, несмотря на то что он очаровательно дурит всех вокруг, это ничего не изменит. Но прежде чем она успела произнести хоть слово, он сократил дистанцию между ними, и его губы прильнули к ее губам.

Была почти полночь, когда они вернулись в мотель. Они часами объезжали Маккук, запоминая каждую улицу и каждый возможный маршрут отступления. Город был устроен в типичной для Среднего Запада планировке с буквенными и цифровыми обозначениями.

Грейс протерла усталые глаза, когда Джимми открыл дверь в их комнату. Они ввалились внутрь, и Грейс упала в его объятия, засунув большие пальцы в задние карманы его формы, прижимая голову к его груди. Он наклонился и поцеловал ее волосы, его сильные руки обняли ее. Его сердце под ее ухом отбивало ритм, и она слушала его успокаивающий стук.

План изменился, и ужас перед тем, что они творили, избавил ее от беспокойства по поводу его азартных игр и стер гнев по поводу прошлого. Все, что у них было, это сегодняшняя ночь, и она не собиралась тратить время попусту. Джимми принадлежал ей, несовершенный, но родной, и, если они пройдут через это, она никогда больше об этом не забудет.

Он повел ее к кровати и лег рядом с ней, и, когда он открыл рот, она приложила палец к его губам, чтобы остановить его.

Всю ночь они цеплялись друг за друга, занимаясь любовью то безумно и отчаянно, то нежно и медленно. Она шикала на него всякий раз, когда он извинялся, а он целовал ее слезы, когда она плакала. Он часами лежал, положив голову ей на живот, и они говорили о новой жизни внутри нее и о том, как его или ее назвать. Джимми не стал спорить с именем «Марк» для мальчика, но у него возникли серьезные вопросы по поводу имени «Вирджиния» для девочки.

– Ты же понимаешь, как она настрадается в средней школе?