– Ну да! – воскликнул Найт, воздев руки к потолку. – А что же еще? Да, не всем повезло прийти в Хайм богачами. Да, у меня нет ни капитала, ни талантов, ни ценной профессии. Но ты ведь знала это с самого начала! Я ничего не скрывал! Почему же теперь эти упреки?

– Какие упреки? – Трай изумленно подняла брови. – О чем ты? Разве я когда-нибудь…

Но Найт не слышал ничего в упоении своей горечью. Он снова подскочил к моему столу, призывая меня в свидетели.

– Видишь? Видишь? Вот они, женщины… все время о деньгах, о деньгах, о деньгах… Как будто это главное в жизни! Я тебе сейчас всё расскажу. Всё! Всё!.. – он запнулся и махнул рукой. – А вообще-то, и рассказывать нечего. Банальная история. Удивительно, что она каждый раз застает нас врасплох.

Найт умолк, уставившись мне в лицо. Его отчаянный взгляд молил, требовал от меня помощи, совета, ответа. Но что я мог ответить, чем помочь?

– Врасплох? – переспросил я, выигрывая время.

– Кого это нас? Если говорить обо мне, то…

– Нас, мужчин! – перебил меня Найт.

Я едва не расхохотался. Положительно, когда игра заходит слишком далеко, ее перестаешь воспринимать серьезно.

– Ага, – промямлил я, прикрывая лицо рукой, – нас, мужчин…

– Ты приносишь в семью свое сердце, свои силы, свои мысли… – горько продолжал он. – Всю свою жизнь. А ведь она у тебя одна, другой нет и не будет. И вдруг тебе говорят: где деньги? Деньги!

– Хватит! – выкрикнула Трай, вскочив с места. – Всему есть предел! Немедленно прекрати эту бесстыдную ложь! Разве я когда-нибудь заговаривала с тобой о деньгах? Чего-чего, а денег нам всегда хватало.

– Вот! – обернувшись ко мне, торжествующе подхватил Найт. – Ты слышал? Она богата, понимаешь? Она богата, а я беден! И она никогда не упускает случая подчеркнуть этот факт. Стоит мне заикнуться о том, что какие-то вещи нам не по карману, как она тут же вытаскивает пачку хайлеров. Как будто не понимает, насколько унизительно выглядит подобная ситуация для мужчины, отца, главы семейства…

Трай быстро прошлась вдоль по комнате и обратно. Обвинения Найта – обоснованные или нет – начисто выбили ее из неприступного окопа скорбного спокойствия, с которым она встречала все его прежние вопросы.

– Что за чушь… что за чушь… – теперь ее голос звучал раздраженно, под стать интонациям мужа. – Откуда ты вытащил эти идиотские фантазии? И почему ты все время говоришь обо мне в третьем лице? «Она»! Это, в конце концов, невежливо. Что я тебе сделала плохого? И еще: ты постоянно обращаешься к этому человеку. Кто он тебе? Кто он нам? Зачем он здесь?

Трай вдруг резко остановилась и поднесла руку ко рту, словно застигнутая внезапной мыслью.

– Он что… нет-нет… быть такого не может… или все-таки…

– Что все-таки? Чего не может быть? Ты можешь выражаться нормальными словами? Чтобы понял даже такой идиот, как я? – Найт почувствовал изменение в поведении жены и теперь напирал изо всех сил.

– Он… что? – вопросительно повторила Трай, со страхом уставившись на меня. – Он и есть…

«Постум!..» – вдруг догадался я. Бедняжка решила, что я – Постум! Вернее, не совсем Постум, а его снаружист… но впрочем, какая разница? В самом деле, такое умозаключение выглядело совершенно логичным в ирреальном пространстве моей гостиной. Если импозантным мужем могла быть немая толстуха, а его несговорчивой женой – худощавый интеллигент, то отчего бы и мне не заделаться их пятилетним сынком?