2 ноября в городе Муншигандж умерло четверо бездомных.
Были приняты меры, чтобы схоронить тела умерших независимо от их касты и вероисповедания.
В сообщениях из отдаленных сельских местностей говорится, что многие люди умирают и некому о них позаботиться.
13 ноября.
8 и 9 ноября в городе Муншигандж умерло 8 бездомных людей. Как сообщают из сельских местностей округа, ежедневно умирает много людей от голода, длительного недоедания и малярии, причем смертность в ноябре увеличилась. По неофициальным сообщениям, до сих пор в уезде Муншигандж от голода и сопутствующих ему болезней умерло около 15 тыс. человек.
20 ноября корреспондент газеты «Хиндустан стандард» писал (опубликовано 22 ноября):
«18 ноября в зале местной библиотеки в Муншигандже состоялся общественный митинг, на котором обсуждалось тяжелое продовольственное положение и вспышка малярии и других эпидемических заболеваний в уезде; были приняты резолюции, которые требовали, чтобы власти обеспечили быстрое и достаточное снабжение продовольствием по твердым ценам и организовали бесплатное распределение хинина и холерной вакцины…
В округе с населением в 900 тыс. человек, большинство которых составляют безземельные батраки и неземледельцы, зависящие целиком от постоянного снабжения продовольствием извне, уезд Муншигандж пострадал сильнее других, Количество продовольствия, предоставленное уезду, совершенно недостаточно, если учесть имеющуюся здесь острую нужду. Как сообщают, в уезде уже умерло от голода и последствий голода и недоедания около 20 тыс. человек, и если достаточное количество продовольствия не будет доставлено своевременно, положение ухудшится и смертность возрастет».
28 ноября районный начальник сообщил агентству Юнайтед Пресс, что «по предварительным подсчетам, до сих пор в уезде умерло от голода
Сухраварди, министр гражданского снабжения Бенгалии, посетив 2 декабря 1943 г. уезд Муншигандж, «с ужасом взирал на бедственное положение населения этого уезда и
Кажется странным, что министр в течение двух или больше месяцев не читал газет, что его подчиненные не докладывали ему о положении в районах и уездах провинции и что местные должностные лица не посылали в секретариат, в порядке выполнения своих обязанностей, докладов о том, что уже в течение ряда месяцев в уезде свирепствует голод. Во всяком случае, это положение показывает, что лица, стоявшие во главе министерства, были совершенно некомпетентны и непригодны для тех высоких постов, которые они занимали. Их поведение свидетельствовало о черством и безразличном отношении к судьбе и благополучию людей, за жизнь которых они отвечали. Подобная безответственность возможна только при таком правительстве, которое оставляет безнаказанным государственного служащего, не выполнившего своего элементарного долга, возложенного на него в связи с занимаемым им постом.
2. Беззастенчивый обман
С того времени (май-июнь), как правительство Бенгалии открыло магазины и лавки для продажи риса (ограниченному числу людей, по 1 сиру[103] на человека), население Бенгалии, особенно жителей Калькутты, стали снабжать несъедобным рисом, в котором можно было обнаружить песок и мелкие камни, мусор, шелуху, червивые зерна. Такой негодный рис вскоре начали продавать и распределять по всей Бенгалии, и населению приходилось платить большие деньги за подобное «продовольствие», чтобы сохранить свою жизнь. Вся провинция жаловалась на то, что в продажу поступил смешанный с грязью, низкосортный и несъедобный рис, но безрезультатно.
Положение достигло кульминационного пункта, когда агентство Юнайтед Пресс сообщило из Чандпура (опубликовано 27 октября 1943 г.), что «в магазины города Чандпур, торгующих по твердым ценам, поступили для продажи по карточкам какие-то „семена трав“».
20 ноября 1943 г. газета «Стейтсмен» под заголовком «Черный и белый» поместила следующую статью о несъедобном рисе:
«При нынешнем положении с рисом в Бенгалии отрицательным фактом является исключительно низкое качество риса, имеющегося в продаже. Это своеобразный грабеж народа, о котором немало говорилось и писалось в печати, но этот факт до некоторой степени заслонили более тяжелые несчастья. Во многих местах вообще почти нет риса в продаже, а там, где он есть, цены на него убийственно высоки. Качество риса определяется его ценой, но даже уплачивая 40–60 рупий за маунд, покупатель не всегда получает маунд риса. Мы сами исследовали рис, купленный по высокой цене на открытом рынке, и выяснили, что в ряде случаев мелкие камни составляли 20 % веса и столько же составляли песок и грязь. Это означает, что покупатель оплачивал стоимость маунда зерна, получая всего 60 % зерна, да еще должен был тратить время на удаление грязи, пыли, отбор камней и провеивание.
Народ мирится со своей судьбой, но факты смешивания риса с различной грязью истощают его терпение. В письме, лежащем перед нами, говорится, что „рис, имеющийся в магазинах, находящихся под государственным контролем, пригоден только для скота“. Автор письма пишет, что подобный рис никогда не продавался раньше на рынках Калькутты. Если бы не существовал „черный рынок“, всем классам, „в том числе и самому высшему“, пришлось бы питаться подобным рисом. Мало кто хвалил „черный рынок“, но утверждают, что в тех случаях, когда не следят надлежащим образом за качеством продаваемого риса, многим приходится прибегать к услугам „черного рынка“. Это понятно: на „черном рынке“ можно достать чистый белый рис; покупая на узаконенном рынке, вы должны мириться с черным грязным рисом. Один из наших читателей опрашивает: куда же делся весь хороший рис, который ранее был в изобилии на рынках и который, как можно предполагать, все еще растет на полях? Это один из тысяч вопросов, которые назрели в связи с нынешним кризисом, и никто не может дать на него ответ. Экономический закон Грэхема, по которому неполноценные монеты вытесняют полноценные, нельзя применить к исчезающим из продажи товарам. Можно предположить, что сейчас, когда такая огромная часть административного аппарата целиком занята продовольственной проблемой, можно уделить хотя бы немного внимания контролю над качеством продуктов, поступающих на рынок. Но рис — не единственный продукт, в который попадают посторонние примеси на его пути от производителя до потребителя, и Бенгалия — не единственная провинция, где развернули свою деятельность спекулянты. А человек, который подбавляет камни и грязь в рис, не лучше того, кто подмешивает гипс в пшеничную муку, чтобы увеличить ее вес и придать белый цвет».
Между центральным правительством и другими провинциальными правительствами, с одной стороны, и правительством Бенгалии — с другой, возник спор о том, кто из них ответственен за поступление на рынок негодных продуктов.
28 октября 1943 г. Сухраварди, министру гражданского снабжения Бенгалии, в Дакке показали образцы риса, которыми местный Комитет помощи голодающим снабжал население района. В ответ на жалобу населения Сухраварди заявил, что ему «пришлось импортировать такой плохой рис из других провинций потому, что не было другого выбора».