— Вся святость этих женщин в том, чтобы уморить себя голодом или сгореть на костре. Как можете вы называть это творческим экстазом? По мне, так это банальное помешательство.

— Для большинства людей, — возразил он с улыбкой, — швырять камнями в римских полицейских тоже помешательство. — Он захохотал при виде моего лица. — А ведь вы не касались чудесной воды даже подошвами.

— Я только хочу сказать, — продолжала я, сбрасывая туфли, — что все зависит от ракурса. То, что кажется вам креативным, может показаться мне разрушительным. — Не без внутренней борьбы я осторожно опустила ноги в воду. — Все зависит от того, во что вы верите или на чьей вы стороне.

Я не могла понять его улыбку.

— Вы хотите сказать, — спросил он, глядя на то, как я шевелю пальцами в воде, — что моя теория нуждается в пересмотре?

— А теории вообще нужно постоянно пересматривать. Если этого не делать, они перестанут быть теориями и превратятся… во что-то другое. — Я угрожающе взмахнула руками: — Они станут драконами, стерегущими вход в вашу крепость, никого не впуская и не выпуская.

Алессандро взглянул на меня, видимо, гадая, отчего я такая колючая все утро.

— А вы знаете, что в Сиене дракон является символом девственности и защиты?

Я отвела глаза:

— А вот в Китае дракон символизирует жениха, записного врага девственности.

Мы замолчали. Вода Фонтебранда мягко рябила, бросая на своды ослепительные блики с неспешной уверенностью бессмертного существа. На секунду я почти поверила, что могу стать поэтессой.

— Значит, вы верите, — сказала я, отбросив идею прежде, чем она пустила корни, — что Фонтебранда делает вас pazzo?

Он посмотрел в воду. Наши ступни казались погруженными в жидкий нефрит. На его губах появилась легкая улыбка, словно он знал, что на самом деле мне не нужно слов, ибо ответ читался в его глазах — блестящее зеленое обещание экстаза.

Я кашлянула.

— Я не верю в чудеса.

Он посмотрел на мою шею.

— Тогда зачем вы это носите?

Я тронула распятие.

— Обычно не ношу. В отличие от вас, — кивнула я на его расстегнутый ворот.

— Вы об этом? — Он полностью вытянул кожаный шнурок поверх рубашки. — Это не распятие. Мне не нужен крест, чтобы верить в чудеса.