Я сказал, что подумал.

Вместо того чтобы встревоженно отпрянуть, ты вела себя так, словно я спросил, не хочешь ли ты еще бокал вина.

— Ну ладно.

Ты сказала, это не означает, что мы повелись на всю эту ерунду, диктуемую нам институтом брака, потому что мы прогрессивные люди, но это позволит нам остаться на том же месте, и это такой красивый, импульсивный поступок — ко мне это, кажется, вообще не относилось.

Я родом из маленького городка в горах, на юге континента, оттуда, через канал. Мои родители перебрались туда из бедной части страны, когда были еще молодыми и старались «преуспеть». История всех эмигрантов.

Так что мы с моим младшим братом тоже должны были преуспевать. Постоянно. Это был единственный способ заслужить родительскую любовь. Мы должны были ее заработать. Каждой хорошей оценкой, каждым забитым голом, каждым выигранным состязанием, каждым экзаменом, сданным лучше всех.

Любовь превратилась в выставку достижений.

А для тебя я был готов на самое лучшее.

Например, как тогда, когда ты, смущаясь, сказала мне, что пытаешься работать над своей первой книгой.

Я был так горд. Это будет огромный успех, сказал я. Я старался говорить тебе все правильные вещи в нужное время. (Я знаю, что у меня не всегда получалось, я не идиот. Но я старался.)

Теперь, когда ты тут, со мной, и будешь со мной, это самое малое, что я могу для тебя сделать.

Чтобы лучше узнать друг друга, мы стали жить вместе, в крошечной квартирке-студии в здании на склоне. Напротив была детская школа танцев, там весь день звучала музыка и упражнялись балерины, и мне казалось, что не может быть места лучше для начала совместной жизни. Я надеялся, что и для тебя это достаточно художественно.

Не то чтобы я много знал об этом.

У меня в жизни особо не было времени на то, чтобы развивать… кажется, это называется эстетика.

А у тебя этого было в избытке. То, как ты одевалась, как обставляла комнату, странные вещи, которые ты собирала там и тут и которые сплетались в хаотичную, но прекрасную симфонию. Ты была на пять лет старше меня. Может быть, дело было отчасти в этом.

Я в основном учился. (Кажется, тебе это нравилось.) Я работал над диссертацией, скребясь в своем научном мире, как ученая мышь. Так ты меня называла. Я сказал, что я похож на мышь, но ты сказала, нет, не похож. И провела руками по моим рукам, по груди.

Я немного бегал и занимался в спортзале и поэтому был в форме. Судя по всему, тебе это нравилось.

И вот мы зажили своим домом.

Кто бы мог подумать, что жизнь может быть такой внезапной и полной сюрпризов?

Трудно поверить, что вскоре мы будем разделять гораздо больше, чем просто пространство комнаты.