Эта откровенная неописуемая радость, объятия, ладони на лице отца — моя матушка, обычно такая сдержанная! Поистине, она чистая загадка.

— Ох, Кузнец! — говорит она. — Самые длинные шесть дней моей жизни!

Он улыбается, пунцовея как маков цвет.

— Ты только взгляни, — говорит он, указывая на тележку.

Матушка трогает железные бруски.

— У меня есть работа! — объявляет отец. — И мне обещали, что будет еще.

— Стало быть, вспомнил о тебе Вождь.

— Я ударил по рукам с торговцем по имени Везун.

— Везун!

— Скучная работенка. Колышки для палаток, сейчас, по крайней мере. Но это ничего.

— Идем же, я набрала яиц на целый пир. — Она обнимает его за пояс, берет меня за руку.

Что Лис? — спрашивает отец на ходу.

— То здесь, то там.

— Сейчас он здесь? — затаив дыхание, спрашиваю я.

Матушка раскачивает мою руку взад-вперед, словно отмахивается от ответа.

— Только что вернулся.

— Откуда?

— Он никогда не сообщает. — Матушка разжимает ладонь, показывая, что не знает. — Но коня загнал.

— Они опять ездят по селеньям, — говорит отец. — Везун сказал, друиды сейчас в Бревенчатом Мосту. Мутят племена.

— Как ты и предполагал. — Радость начисто уходит с лица матушки, и она выпускает мою руку.