— Может, мотоцикл с коляской: мечта тундровика?

— Тоже не имею.

— Тогда уж точно дача или кооператив?

— Кооператив вообще-то маячит.

— А на книжке, если не секрет, что-то поднакопил?

— Да так что-то около тыщи.

— И все?

— Все.

— Что же на Севере-то сидишь?

— А кто его знает...

И задумался Чупилко.

На Попигае рано утром пришел к геологам председатель сельсовета:

— Так что выручайте. Песцы в совхозе голодные сидят из-за пурги — мясо из тундры не на чем вывезти.

Начальник партии, грея руки о кружку с горячим чаем, поморщился: в тот день не работали, на дворе мороз под пятьдесят. Повернулся к Чупилко:

— Может, рискнешь, Василь Маркович?

— Пойду... — Чупилко стал натягивать валенки. Валенки были неразношенные, тесные в подъеме. Председатель подсел рядом:

— Сам с тобой пойду. Старика возьмем, дорогу покажет.

— Что еще за старик?

— Тундровый старик. Все знает.

Василь как только шагнул за порог, выдохнул полной грудью и, услышав, как шуршало дыхание, застывающее на морозе, даже споткнулся. Великая застоявшаяся тишина стояла над тундрой. К настывшему железу невозможно было притронуться. Неуклюже взбирались в кабину вездехода: председатель и еще двое оленеводов. Первым подсадили сухонького старика в парке. Лица не было: видно — одни щелки.