— Абдрахманова в область вызывают, говорят, за границу куда-то пошлют с делегацией.

Искандер вдруг зло спросил:

— Ты чего-приехал? Сегодня же не твоя смена?

— Я-то? — Саин засуетился. —Мне, понимаешь, предлагают старшим оператором во вторую бригаду. Посоветоваться хочу.

— А чего советоваться? Иди, — отрезал Искандер. Он встал и шагнул за порог. Дула моряна. Остро пахло нефтью и морем. Серая пелена песчаной метели окутывала промысел. В туманной мгле смутно угадывались безостановочно клюющие землю качалки. Занималось невеселое утро.

Мы с Искандером Даулетовым — в той же комнате, оклеенной старыми плакатами, призывавшими соблюдать безопасность труда, где у них был разговор с Саиным.

— И он ушел?

— Ушел.

— А ты остался побежденный?

...За пятилетку Искандера, оператора промысла, наградили орденом Ленина. О такой чести он и не мечтал. Стоял с газетой, рвавшейся на ветру, и глазам своим не верил: ему такой орден... Третий день дула моряна. Каспий рвался на промысел. Все, кто не был занят в смене, работали на укреплении заградительного вала.

— Искандер, давай! — кричали ему. А он сел прямо на землю у одной из качалок и от радости не мог перевести дух. В тот же год, давая ему рекомендацию в партию, начальник инженерно-технической службы Калау Сейтказиев посоветовал:

— Тебе бы вызвать на соревнование Абдрахманова.

— А зачем? Разве я плохо сработал?

— У него поучиться многому можно.

«Что такое соревнование, — рассуждает Искандер, — сработать лучше, вырваться вперед и стать первым. Ну что ж, давайте Абдрахманова!»

Он очень дружен был с Амиром Карашевым. Вместе служили в армии и здесь на Тереньузяке опять вместе. Амир всегда понимал Искандера с полуслова. А в тот раз не понял. Абдрахманов поджимал их по добыче, а Искандер тем временем всех поставил на оборудование новой линии, которая пройдет к сверхглубокой скважине на Пустынной. Устанавливали запасные флянцы.

— Горит тебе, что ли, эта скважина, — хмурится Амир, — а тут Абдрахманова упустим.

— А ну как на Пустынной фонтан ударит, и нам нитку потянут?

На Пустынной был выброс. Вечером, сидя дома у Искандера, Амир сетовал:

— С флянцами провозились, а Абдрахманов тем временем ушел вперед.