Это было так неожиданно, что Володин после минутной настороженности сказал:

— Кто, товарищи, «за»?

И первым поднял руку.

Они до самой полночи возились с грейфером. Потом помогли его навесить на кран. Домой шли в хорошем настроении. И Володин, что-то вдруг припоминая тот разговор с Шуйским, искоса поглядывая на Абаева, шагавшего рядом, подумал — вот тут человек поднимается, а ты мне, понимаешь, про соль...

Но на соли они работали и от нее никуда не деться. И ты хоть глаза закрой, но открывать-то надо. А откроешь — вон она, целые горы. Раньше в грейферной бригаде как было? Выйдет из строя ковш — приволокут его на площадку, тут возьмутся, отремонтируют и делу конец. Сидят, покуривают. Они решили по-другому: надо еще и следить за работой механизмов. И теперь глядишь — стоит Иван Иванович Шуйский, отчитывая кого-то за то, что тот грейфер гробит. Или бригадир на площадку припозднится, поясняет:

— Крановщик неопытный: ковш не раскрывался. Пришлось повозиться.

Теперь реже стали механизмы выходить из строя. Это был как раз тот случай, когда Володин подумал: удалось, значит, кое-что сделать. Это только на первый взгляд кажется — чего проще, партгруппа-то всего из трех членов. Но уверяю вас, это только кажется, что просто.

Как-то Володин увидел, что молодой крановщик выгружает гипс чистопольским грейфером. Он аж похолодел от ярости: ведь через два часа грейфер выйдет из строя.

— Ты что же это, сукин сын, делаешь? — закричал он, грозя кулаком.

— Судно давно стоит под разгрузкой — сколько же ждать еще? Я хотел как лучше, — оправдывался крановщик.

— Я тебе дам, лучше. А ну давай перецепляй грейфер для соли.

Врал молодой крановщик — не лучше он хотел: лень было грейфер менять. Володин, когда прошел гнев, подумал о другом. Вот как с техникой: один механизм для одного груза, другой... Вот так бы и в партийной работе — тут тебе готовый рецепт на один случай, тут на другой.

А вот как быть с человеком? Что вот делать с Абаевым? После того случая в мае, когда вызвался остаться вместе с коммунистами, взялся было за ум. Теперь опять выпивает. Как газосварщиков подтянуть? А тот разговор с Шуйским о соли? Володин тогда отмолчался. Может быть, напрасно? Иногда бригадир Вотинов скажет:

— Зачем нам еще морока эта с солью, Михаил Петрович? Наше дело — захватные приспособления, а про соль пусть думают те, кому положено по чину.

Но разве ему, Володину, это не положено? Пусть и нету у него чина.

Володин пришел в Заостровку еще в пятьдесят третьем. Работал мастером на земснаряде. На этом месте было болото, а они гнали сюда песок, намывали грунт. Не верилось, что будет тут порт. А он вон какой вымахал. Сейчас соль, проникая в почву, ослабляет грунт. Тот самый, который он, Володин, тут намывал. Сколько с этой Заостровкой связано. Ну что ж, партгрупорг Володин, не так уж плохи твои дела. Вот пресс для правки челюстей уже смонтировали. Кажется, налаживается жизнь у Николая Абаева. Бригада грейферная на хорошем счету. Только отчего же опять не спится тебе по ночам?

— Уходишь, значит?

— Ухожу, Петрович, — грустно подтвердил Шуйский. — Пенсию дают.

— Швах дело.

— Что? — не расслышал Шуйский.