— Благодарю вас, — сказал Джон Блэйн.

Озадаченный, он не мог побороть смутное, но все возрастающее волнение. Он давно уже отказался от своих тайных попыток, которых он немного стыдился, вызвать дух своей матери и смирился с полным, возможно, характером смерти. И вот опять он оказался при обстоятельствах, когда граница между жизнью и смертью не была четкой, но он отказывался вновь быть вовлеченным на эту волнующую стезю.

— Хорошо, я согласен остаться, — заявил он, — если вы позволите мне продолжить мою работу. Я не верю, что обнаружу сокровища, по крайней мере, в той форме, в которой вы желаете. Но возможно, что разбирая замок камень за камнем…

Леди Мэри резко встала.

— Прошу вас извинить меня, — сухо откланялась она и вышла из комнаты.

Мужчины долго хранили молчание, и, когда оно стало невыносимым, Джон Блэйн нарушил его:

— Леди Мэри очаровательна с ее взглядами, сэр Ричард, но ее причудливые идеи…

Он замолчал. Сэр Ричард не поднимал головы. Он вновь держал в руке стакан с вином и, медленно поворачивая его, разглядывал на свет свечи теплые отблески кроваво-красного цвета.

— Вы не верите в НИХ, — сказал он наконец.

— А вы? — спросил Джон Блэйн.

Вместо ответа сэр Ричард пожал плечами и взял графин.

— Еще вина? Нет? А вы, Уэбстер?

— Нет, спасибо. Я, пожалуй, пойду спать. День выдался длинным.

— Для всех нас, — добавил Джон Блэйн.

Он чувствовал себя раздосадованным, словно очутился перед запертой дверью.

Все встали, и сэр Ричард дернул за шнур, чтобы позвать Уэллса.

— Проводите этих господ в их комнаты, — приказал он.

— Меня не стоит. Я знаю дорогу. Доброй ночи, сэр Ричард, — откланялся Уэбстер.

— Всего хорошего, — попрощался Джон Блэйн, но он не был уверен, что его услышали.

Уэбстер ушел, и сэр Ричард остался один перед угасающим камином, опустив голову и погрузившись в свои мысли.