В 1812 г. Гарвардский колледж нанял для составления библиотечного каталога Уильяма Кросуэлла, человека замкнутого и нереализовавшегося, бывшего учителя математики, не имевшего опыта работы в библиотеке. Следующие пять лет Кросуэлл периодически составлял разрозненные списки книг и, по-видимому, тратил столько же времени на записи в дневнике о том, сколь малого он достиг. Наконец, в 1817 г., когда на него нажали, он «начал разрезать [свои] рукописи», разбивая списки, которые ему удалось составить, чтобы отсортировать записи в алфавитном порядке: эта работа рассматривалась как подготовка к составлению гроссбухов, записи в которых предполагалось расположить по алфавиту, «а также [в] порядке времени» (вероятно, по времени публикации). Однако, не дойдя до этого этапа, он был уволен и заменен Джозефом Когсуэллом.
Когсуэлл гораздо лучше ориентировался в библиотечном деле благодаря знакомству с многими немецкими библиотеками, в том числе с библиотекой Гёттингенского университета. Но нехватка времени и средств не позволила ему использовать более сложные схемы и заставила вернуться к подготовленным Кросуэллом «семнадцати коробкам разрезанных пополам листов ин-фолио, каждый из которых содержал одно имя автора и сокращенные названия его работ», листы были расставлены в алфавитном порядке. Этот компромисс, в его представлениях, был временной мерой. Однако двадцать лет спустя по другую сторону Атлантики и в связи с национальной библиографией знаменитый библиотекарь Британского музея Великобритании Антонио Паницци (1797–1879) выражал стойкое несогласие со старыми системами классификации:
Выбор между строго классифицированным [то есть предметным] и строго алфавитным каталогом в действительности может считаться сделанным. Первый… возможно, был уместен в Александрийской библиотеке; однако многочисленность разделов наук, их сложность и тонкость, с которой они смешиваются и оттеняют друг друга, делают каталогизацию, основанную исключительно на предметном расположении, иллюзорной[523].
Для Паницци и Британского музея алфавитный порядок представлял собой единственно возможное прагматическое, современное решение.
Эти вопросы поднимались и в американских университетских библиотеках по мере того, как сами вузы переходили к использованию системы оценок, основанной на алфавите. И все же университеты не были естественной средой для более широкого применения алфавитного упорядочения. Даже в Новом Свете, который, как считается, освободился от старой кастовой системы благодаря обретению независимости, иерархия в обществе сохранялась: самые ранние сохранившиеся списки студентов в Гарвардском и Йельском колледжах упорядочены не в соответствии с собственными заслугами студентов, результатами экзаменов или оценкой их поведения, но в соответствии с социальным статусом их семей. Только в 1886 г. Йельский университет начал перечислять имена выпускников в алфавитном порядке[524].
В то же время во многих колледжах для обозначения проходных или провальных отметок использовались описательные выражения. В конце XVIII в. в Йельском университете существовала такая градация:
В некотором отношении превосходство начальной буквы алфавита имеет древние корни: так, Мишна, сборник раввинских законов, записанных в III в. н. э., но фиксирующих устную традицию, которая может восходить к VI в. до н. э., классифицирует вино и масло по качеству, и лучшее называется «алеф», или A[527]. Спустя два тысячелетия этот подход оставался в силе: в XVIII в. компания Lloyd"s of London относила к классу A1 суда, находившиеся в лучшем состоянии и построенные из лучших материалов[528].
Библиотекарь из Гарварда допускал, что алфавитный порядок полезен, однако не для всех. В 1840 г. работа над каталогом библиотеки колледжа, которая продолжалась почти три десятилетия, была завершена. Сведения о каждой книге были записаны на отдельном листочке бумаги, наклеенном на карточку стандартного размера; все карточки были расставлены в деревянных ящиках в алфавитном порядке. Впрочем, эти карточки рассматривались как рабочий инструмент сотрудников библиотеки и не предназначались для читателей, которые должны были блуждать по лабиринту старых каталогов, упорядоченных по формату и теме, а также по алфавиту. Лишь в 1861 г. библиотека открыла свой рабочий карточный каталог не только для сотрудников библиотеки, но и для преподавателей и студентов Гарварда. Чтобы он мог выдержать столь интенсивное (и к тому же непрофессиональное) использование, устройство ящиков пришлось изменить: в них были вставлены деревянные разделители, обозначающие начало каждой буквы алфавита, а возле нижнего края каждой карточки было пробито отверстие, через которое вставили стержень, сохраняющий их в неизменном порядке[529]. Впервые библиотека получила каталог, состоящий из стандартизированных карточек, каждая из которых содержала одну единицу информации, при этом все карточки были расставлены в единой последовательности, и, более того, эту последовательность можно было бесконечно расширять с помощью дополнительных карточек и ящиков.
Идея ведения библиотечных записей на карточках часто приписывалась Чарльзу Коффину Джеветту, библиотекарю Смитсоновского института в 1850-е гг., однако на самом деле эта система имела давнюю европейскую историю, да и в США ее впервые использовала библиотека Гарвардского университета[530]. Таким же образом карточка с ярлыком, или разделитель, еще одно достижение в истории организации данных, изобреталась заново несколько раз. Есть даже мнение, что ее истоки могут восходить к XVII в., поскольку Даниэль Швентер (1585–1636), математик и языковед из Нюрнберга, в своих сочинениях упоминает метку, которую он называет «носом» или «всадником», поскольку она гордо возвышалась над массой его заметок[531]. Может также иметь значение то, что его посмертная книга, сборник головоломок и «занимательных» математических уравнений, была переработана и продолжена Георгом Филиппом Харсдёрффером, чья система ячеек обсуждалась в главе 8. Если Швентер действительно изобрел разделитель с ярлыком, его следует считать весьма решительным новатором, поскольку, за исключением нескольких самодельных алфавитных указателей с ярлыками, которые создавались независимо друг от друга на протяжении веков, вплоть до алфавитных разделителей в папках-регистраторах Лейтца мы не обнаруживаем больше ничего, что могло бы рассматриваться как источник появления таких разделителей в картотеках.
Разделитель для картотеки в его современном виде возник в 1896 г. И вновь на роль его создателя есть два претендента. Один из них, секретарь YMCA в Акроне, штат Огайо, хранил сведения о членах ассоциации на карточках, которые он разделял с помощью прогрессивной системы ярлыков, аналогичной той, что используется по сей день; в ней ярлыки с идентифицирующей информацией выступают в шахматном порядке над верхними краями карточек, что позволяет пользователю видеть их все сразу. Ярлыки могли быть помечены буквами алфавита или содержать более детальное подразделение для каждой буквы: Aa, Ab, Ac и т. д. В 1897 г. патент был продан Библиотечному бюро, которое, возможно, приобрело его, потому что готовилось представить на продажу что-то, что очень напоминало эти ярлыки: в том же году патент был выдан Джеймсу Ньютону Ганну, сотруднику Библиотечного бюро, которому десятилетие спустя предстояло стать одним из первых лекторов в недавно созданной Гарвардской высшей школе бизнеса[532].
Библиотечное бюро было основано в 1876 г. Мелвилом Дьюи (1851–1931), чьей работе предстояло в корне переменить американские библиотеки и их организацию. Дьюи учился в колледже Амхерста в Новой Англии и после его окончания в 1876 г. был нанят для каталогизации библиотеки колледжа. Вероятно не зная о достижениях европейских библиотек, он вернулся к представлениям Бэкона об иерархии знаний, основанной на классическом тривиуме и квадривиуме. Он разделил мир, а вслед за ним и библиотеку, на десять разрядов (классов), отдавая первенство философии, за которой следовали теология, общественные науки, филология, естественные науки, «полезные искусства» (технологии или прикладные науки), изобразительное искусство, литература и история (включавшая географию), а также раздел «общее» или «разное» для всего остального. Каждой из этих категорий был присвоен номер от 0 до 9, за которыми следовали две цифры, уточнявшие тему, затем, после точки, еще числа, каждое из которых разделяло предмет на все более мелкие категории[533]. Например, чтобы найти книги про бабочек, читатель должен был проделать следующий путь:
Конечно, система Дьюи должна была привести читателей, желающих узнать больше о бабочках, к полкам, где были размещены книги на эту тему, однако она не могла указать путь к определенной книге конкретного автора. Для этого ей требовалось подкрепление в виде алфавитного каталога.
В том же году, когда Дьюи разработал эту систему и учредил Библиотечное бюро, он содействовал основанию Американской библиотечной ассоциации, одно из подразделений которой занялось снабжением библиотек необходимым оснащением. Оно быстро отделилось и обрело статус независимой коммерческой организации, продававшей карточки для каталога, ящики и шкафы для их хранения и прочие предметы для библиотечных нужд. К 1888 г. это подразделение уже было известно под названием «Библиотечное бюро» и расширило свою сферу деятельности, сотрудничая не только с библиотеками, но и с любыми другими коммерческими партнерами и развивая идею о том, что библиотечные системы годятся для бизнеса. Особенно Бюро продвигало на рынок карточный каталог как идеальный инструмент для ведения бизнеса, пригодный для всех типов делопроизводства. К 1896 г. Библиотечное бюро вступило в партнерство с фирмой Tabulating Machine Company, производившей карточки для государственной переписи и офисное оборудование для железных дорог (позднее фирма сменила название на International Business Machines, сокращенно IBM)[534]. Как утверждал один из партнеров Дьюи, «два великих устройства, которые произвели революцию в бухгалтерском учете и канцелярии, а именно картотека и скоросшиватели, берут свое начало в библиотечном деле»[535]. Это было не вполне точно, как мы убедились на примере истории скоросшивателя, но к тому времени, когда было сделано это высказывание, то есть в 1907 г., это обстоятельство уже не имело значения: бизнес охотно использовал картотеки, а следовательно, и алфавитный порядок.
Еще в 1886 г. начальник Управления военного учета и пенсий США перенес сведения о ветеранах в картотеку, но алфавитный порядок тогда еще не применялся автоматически: военнослужащие были перечислены сначала по воинским частям и только затем по именам в алфавитном порядке[536]. Первый шаг к распространению картотеки и алфавитного порядка в мире бизнеса был сделан в 1889 году, когда Библиотечное бюро, стремясь к сотрудничеству со страховыми компаниями в Новой Англии, продемонстрировало, как ведение карточного каталога облегчает доступ к информации о клиентских счетах. Но главный импульс был дан, когда Бюро разработало план подписки, чтобы побудить компании использовать картотеки. Согласно этому плану, данные о всех «отклоненных рисках», то есть потенциальных покупателях страховки, заявки которых отклонили страховые эксперты, отпечатывались на стандартных карточках, раскладывались по алфавиту и ежемесячно рассылались подписчикам. Таким образом, страховые компании-подписчики получали то, что сегодня мы бы назвали базой данных, и это позволяло им сократить время, затрачиваемое на самую дорогостоящую составляющую их бизнеса – процедуру оценки рисков.
Вскоре Библиотечное бюро начало создавать аналогичные системы для банков, а к 1892 г. уже рекламировало карточный метод индексации всех видов деловой переписки[537]. Алфавитные системы прекрасно сочетались с новыми видами канцелярских товаров, такими как гроссбухи и бухгалтерские книги, которые больше не переплетались, но снабжались скоросшивателем. Поддержание алфавитного порядка в них облегчалось тем, что отдельные страницы можно было добавлять или удалять по мере появления новых клиентов и поставщиков или ухода старых.
В 1893 г. на Чикагской всемирной выставке Библиотечное бюро представило очередное организационное нововведение: вертикальное хранение документов[538]. В отличие от папки с кольцевым креплением и коробки, вертикальное расположение бумаг избавляло конторы от необходимости следовать хронологии. Больше не требовалось поднимать все позднейшие документы, чтобы добраться до старого материала; документы можно было легко вынуть и переупорядочить, добавить или удалить страницы или вовсе перенести их в другое место. Вертикальное хранение позволяло расположить документы в любом порядке, удобном пользователю: по теме, отправителю или получателю, региону, стоимости, поставщику или проекту. Возможно было и сочетание нескольких способов, в зависимости от того, что отвечало потребностям того или иного подразделения или всей компании.
Вертикальная система хранения непреднамеренно, но эффективно способствовала распространению алфавитного порядка. В 1910–1913 гг. по распоряжению правительства США было проведено масштабное исследование коммерческой деятельности, направленное на повышение ее эффективности. В отчете категорично утверждалось: в конторах по всей стране расположение документов в порядке номеров последовательно заменяется на алфавитное. «Было отмечено несколько случаев перехода от числового порядка к алфавитному», но «ни разу мы не встретили обратного – чтобы алфавитный порядок вытеснялся числовым»[539].
Алфавит господствовал безраздельно.
10
Проблема y2K