Грустно вздохнув, я сдалась, осознав, что терпение мне совершенно не свойственно. Потому, отложив в сторону полиэтилен, прочитала послание.

«Не совершай ошибок, не верь никому. Ты многого не знаешь, Руби. Потому будет очень больно и горько. Если захочешь поговорить — ты знаешь, что делать. И чем быстрее мы встретимся, тем быстрее спадут розовые очки».

Подняв глаза вверх, я тихо прошептала:

— Филип Браун.

Только он мог написать подобное. Только у него был доступ ко мне. И если ранее я считала, что только через Келли, сейчас осознала четко и ясно: у него были и другие единомышленники в доме.

Перевернув лист, я прочитала еще пару выведенных каллиграфическим почерком строк:

«Положи этот листик в жидкость, и он растает. Полиэтилен сожги в камине».

Именно так я и сделала, но пить после этого настойку не решилась. Закутавшись в плед, ощутила зыбкий холод, принизывающий до костей. Слова доктора действительно пугали меня. Он будто специально нагнетал ситуацию, заставляя чувствовать себя балансирующей на лезвии ножа.

— Миссис, — окликнула меня повариха, поднимая со столика только наполовину выпитый стакан. — Неужели совершенно не понравилось?

— Понравилось, — солгала, улыбнувшись. Повариха тут же расслабилась и облегченно выдохнула. Наверняка, не будь она такой услужливой, схлопотала бы наказание. Очень в духе Алекса. — Но я переживаю за Келли. Все так загадочно, и ничего не понятно.

Присев на самый край дивана, женщина хотела мне что-то рассказать, но тут же ощетинилась. Будто ждала, когда я прогоню ее прочь, но я лишь миролюбиво кивнула, и она пробормотала:

— Келли помолвлена с рождения. С хорошим и милым парнем. Кстати, он приносил тебе напиток. Зовут Виктор, — неловко отведя взгляд, повариха заправила длинный русый локон, выпавший из-под плотной белой косынки, обратно, тяжко вздохнув. — Я думала, ребенок от него, но… Виктор кажется таким грустным. Будто не рад.

— Они истинная пара? — уточнила я, напрягаясь. В голове начали появляться догадки, которые совершенно не нравились.

— Нет, просто хорошие друзья, — моментально ответила она, будто это было очень важно.

— Значит, — подвела итоги я, — отцом ребенка может быть кто угодно? — повариха, сидящая напротив меня, замерла и покраснела. Было видно, что разговаривать со мной на данную тему ей было тяжело. — Чисто теоретически?

— Если чисто теоретически… То да, миссис, — поднявшись с места, она поспешно отряхнула фартук и, забрав чашку, быстрым шагом направилась прочь. — Доброй вам ночи, миссис! Идите спать. Все будет хорошо.

И все же волнение меня не покидало. Сон манил, тело просило вернуться в постель, а вот сердце было не на месте… Пазл в голове не складывался. Я чувствовала, что упускаю какую-то важную деталь, поэтому решила дождаться Алекса. Он просто обязан был дать мне разъяснения.

Входная дверь отворилась около шести утра. К тому времени все в доме давно уже спали, разбрелись по своим частям громадного дома. Как оказалось, у работников был свой отдельный участок за пределами хозяйской части.

Поэтому, слушая, как стучат ботинки Кроуфорда по деревянному полу, точно знала, что он услышит мой запах, почувствую, придет. По мере приближения мое сердцебиение ускорялось, становилось не по себе. Сжав пальцы в узел под пледом, я переслала дышать, ожидая, когда Алекс появится перед глазами. Но альфа замер за спиной. Так было еще более жутко.

— Ты не спишь, — констатировал мужчина, хмыкнув. — Так и думал. Ты становишься предсказуемой, Руби.