Реа нахмурилась.

– Не уверена, на сколько лет я выгляжу. Для стратагиози это и неважно.

Они почти добрались до главной площади, которую Реа видела лишь мельком в первый день приезда. Пропуская экипаж, Михали отвел девушку в сторону, туда, где стояла группа людей. Затем они отправились дальше, и Реа отметила, что юноша подстраивается под ее неторопливые шаги.

– Вероятно, тебя коробит из-за того, что ты женился на ровеснице твоей бабушки, – беззлобно пошутила она.

– Конечно, и я не могу не завидовать преимуществам долгой жизни, – признался Михали и обвел Рею взглядом. – Хотя мне кое-что непонятно. Ты наверняка много всего повидала, но почему-то напоминаешь скорее ребенка, чем старуху.

– Да, – подтвердила Реа с холодком. – Мои чары напрямую связаны с беспомощностью и наивностью.

Михали громко хохотнул, что застало Рею врасплох, и она едва не подавилась собственной слюной.

– Я бы описал тебя иными словами, – сказал он.

– Вот как?

Реа не ожидала подобного ответа, особенно если учитывать то, как о ней обычно отзывались отец и брат.

Поэтому она добавила, не подумав:

– Ведь я отказалась от зимы в Рокере, чтобы провести сезон здесь, с тобой, – слова прозвучали дерзко и вдобавок поднимали вопрос о необычном решении Тиспиры, неожиданном и для Михали.

Впрочем, он не стал ничего выспрашивать, лишь пожал плечами и заговорщически улыбнулся.

– Уверен, у тебя были причины. К тому же я произвел неизгладимое впечатление в тот вечер в Стратафоме.

– Точно. Полагаю, мне следует что-нибудь натворить, хотя бы разбить бокал у тебя в доме, чтобы с тобой сравняться.

– Пожалуйста, не стесняйся, но имей в виду – мать будет не столь благосклонна. У нас не так много изящных сервизов, как у вас в Стратафоме.

– Но я бы не назвала Стратафому верхом роскоши, – съязвила Реа. – Ну а ты никогда не бывал в Вуоморре, если не знаешь, как выглядит настоящее богатство.

– Нет смысла пересекать море, чтобы понимать простую вещь: стратагиози могут позволить себе гораздо больше, чем обычные люди.

Реа не сомневалась, что брат придержал бы язык за зубами. Позволил бы Михали выиграть в споре и учел реплики юноши, чтобы отразить их в следующий раз. Однако словесная умеренность до сих пор не вошла у нее в привычку, да и Лексос никогда не приезжал так далеко на север и не видел того, что узрела она.

– Неужели мой дом и правда столь ужасен? – спросила Реа. – Ни один из бывших супругов не чувствовал себя оскорбленным после того, как побывал у нас в гостях.