Лексос встретил ее у входа. Лошадь бежала галопом, сверкая от пота. Ставра небрежно соскользнула с седла, когда та достигла середины двора, и подошла к Лексосу.

– Ты в порядке? – торопливо проговорила она на меркерском.

– В полном.

Подруга бросилась к нему и обвила шею Лексоса руками. Юноша пошатнулся от неожиданности, но удержал равновесие.

– А ты?

Ставра смерила его взглядом.

– Меня не изгоняли из Трефацио. Со мной все хорошо.

В атриуме она сбросила плащ для верховой езды и сапоги, покрытые толстым слоем засохшей грязи: Лексос наблюдал за девушкой, сдерживая неловкость из-за ее обнаженных худых ступней.

– Ты пойдешь к матери? – спросил Лексос. Ему хотелось бы присутствовать при разговоре.

– Нет, я поднимусь в свою комнату, – заявила Ставра, шагая к лестнице. – С мамой поговорю позже.

– Можно мне к тебе? – брякнул Лексос. Вопрос был странный, поскольку юноша ни разу не бывал в спальне Ставры.

Подруга изумленно вскинула брови, вероятно, ожидая, что он возьмет свои слова назад, но Лексос молча дожидался ее ответа. Он нуждался в совете и не мог ждать ни минуты.

– Ладно, – наконец согласилась Ставра, и они вместе пошли вверх по лестнице.

Коридор вел прямо в ее покои. Ставра переступила через порог, швырнув обувь у двери, а Лексос замешкался. Даже после сотни лет, проведенных в Стратафоме, он не оброс вещами: с каждым годом их количество лишь уменьшалось по мере того, как Лексос замечал, что они уже ему не нужны.

В спальне Реи, наоборот, хранились залежи вещиц, дорогих ее сердцу.

Эта же комната представляла собой золотую середину. Ставра распахнула высокий деревянный гардероб и принялась копаться в ящиках. Кровать выглядела примерно так же, как вуоморрские, но вовсе не вычурно, а неподалеку стоял книжный шкаф, набитый до отказа книгами и бумагами. На стене висела картина с изображением монастыря. Каменная башня оказалась написана такими сочными красками, что Лексос даже опешил. Никогда раньше он не видел таких ярких полотен.

– Ну что, заходишь? – спросила Ставра, оглянувшись через плечо, и натянула плотные носки.

– Пожалуй, – Лексосу было как-то неуютно приближаться к кровати, но он не решился об этом сказать и молча плюхнулся на диван в углу комнаты, заваленный подушками с выцветшей на солнце вышивкой.

– Выглядишь побитым, друг мой, – твердо проговорила Ставра.

Лексос опустил голову на руки.