Юноша спустился по лестнице, слушая шепот старого дома. Тихие разговоры прислуги, мерный стук капель из протекающей крыши. Ничего не изменилось, но сейчас Лексосу стало не по себе. Он думал о том, что происходило за стенами Стратафомы, о том, как двигались шестеренки событий, будто в одном из механизмов Ницоса. Вряд ли мир продлится долго.

Лексос нуждался в чьей-то компании и отправился на кухню, рассчитывая найти Хризанти, пускай та и любила подтрунить над братом. Он не ошибся – сестра склонилась над каменной тумбой, глядя на духовку, в которой, вероятно, готовилась пита. Девушка заплела волосы в простую косу и оделась в теплое платье непривычного василькового цвета. Ее руки были в муке.

– Хризанти? – робко позвал Лексос.

Она встрепенулась и подняла на брата покрасневшие от слез глаза.

– Ты…

– Не стой столбом, – перебила его Хризанти. – Сделай что-нибудь полезное, если, конечно, на это способен.

Похоже, несмотря на тревогу, сестра не хотела ничего обсуждать, но пока Лексос помогал прибираться на кухне, его посещали мысли о том, что не он один чувствует себя не в своей тарелке в родном доме.

Наконец Лексос нарушил неловкую паузу.

– Пахнет вкусно. Я про питу.

– Еще бы, – младшая сестра говорила как обычно, но намеренно отводила взгляд.

Лексос вздохнул. Что бы сделала Реа на его месте? Она всегда была чуть ближе к Ницосу и Хризанти, хотя между ними все равно оставались границы, через которые не мог перешагнуть ни один из близнецов.

Лексос хотел снова завязать разговор, но кто-то прокашлялся, и он обнаружил на пороге Ницоса. Тот стоял, сунув руки в карманы, и с привычным выражением глубокой задумчивости на лице.

– Что такое? – спросила Хризанти.

– Дела, – пробормотал Ницос. – Васа попросил нас разобрать письма до ужина.

– Он лично тебе это сказал? – встрепенулся Лексос.

Мало того, что им велели разделить обязанность, которая всегда падала лишь на плечи Лексоса, вдобавок приказание передали через Ницоса. Неужели Васу столь сильно возмутило поведение старшего сына на собрании стратагиози, что он решил почтить своим вниманием младшего?

– Не переживай, – с горечью ответил Ницос, – мне об этом сообщил слуга.

– Что ж, идем, – предложила Хризанти, отчаянно и тщетно стирая пятно муки с платья. – Уверена, работы немало.

Как выяснилось, немало – это еще мягко сказано. Гора испачканной в пыли корреспонденции, по крайней мере, в один фут[7] высотой валялась как попало, будто конверты собрали из разных углов комнаты и побросали на стол, не заботясь о порядке. Лексосу стало совсем неуютно от такого количества писем. Он всегда разбирал почту отца – послания от наместников и других стратагиози, просьбы жителей Тизакоса и соседних стран не отнимать жизнь того или иного человека или воскресить умершего (что было невозможно).

Лексос внимательно все читал, решал, что требует ответа, и возвращал сортированные письма Васе. К этим же явно никто не притрагивался. Значит, отец прятал их от Лексоса? Или они просто оказались забыты?