Если мама и правда была святой, как она спаслась? Первый стратагиози убил всех себе подобных. Пережить страшные времена, продержаться еще тысячу лет – ради того, чтобы умереть в домишке за городом? Как жестоко.

И вдвойне жестоко, что Схорица едва ли не ближе к матери Реи, чем ее родная дочь. База мятежников, пусть и не основная, расположена в руинах ее гробницы. Многие повстанцы держали знамя во имя Айи Ксиги. В курсе ли они, что она выжила в кровавой расправе на заре власти стратагиози и вышла замуж за Васу?

Узнали ли они ее дочь в Рее?

Вряд ли. Портрет совсем старый, стертый, замазанный. Возможно, кто-то и заметил бы сходство, сравнив Рею с женщиной, которая изображена на миниатюре, но, если иных изображений святой не сохранилось, в девушке не увидят отражение Айи Ксиги. Кроме того, для них древняя святая погибла тысячелетие назад. Если они в это верят, то, вероятно, и не задумываются, остались ли в Тизакосе ее потомки.

Ведь и Реа не задумывалась о том, кем была ее мать.

Однако ее почитали. Верующие, которые молились лику святой, целовали портрет. Знали маму совсем другой, не той, кем она являлась для Реи, и отчасти Айя Ксига принадлежала им, а они – ей.

Душу Реи сжимала тоска. Жажда места, где ее ждут.

Бесспорно, у Лексоса бы нашелся ответ. Брат сказал бы, что это место – Стратафома, где живет семья Аргиросов. Но Реа лишилась возможности защитить родных, когда выложила правду Михали, а он представлял серьезную проблему для ее близких. В Ксигоре она воочию увидела, как народ относится к Васе, и уже не нуждалась в доказательствах. Стратагиози ненавидели, а Михали был искренне предан своей цели. Рее не удалось противостоять этой угрозе. Методы, которыми она руководствовалась долгое время, уже не сработали.

Реа села на скамью, глядя на портрет. Лексос прав – семья в опасности. Однако подход отца оказался бесполезен, и брата – тоже. Даже если она обо всем расскажет и убьет Михали в конце сезона, им не удастся расколоть Схорицу с ее идеалами – теми же самыми, что сподвигли людей склоняться перед ликом Айи Ксиги.

Пускай Михали умрет – обязательно появится кто-то еще. Повстанцы не бросят оружие.

Пускай воины других наместников разорят лагеря – укрытия вновь создадут в другом уголке страны, а потом их станет еще больше. Михали прибыл в Стратафому с намерением уничтожить Аргиросов, всех до единого, и его последователь не отступит – сомнений нет.

Должен быть иной путь. Не Лексоса и не Васы. Такой, что позволит Рее спасти семью, несмотря на ярое сопротивление Ксигоры. Она нашла портрет матери с именем, написанным на святом тизакском. Именем, от которого та отреклась, чтобы стать супругой генерала. Она делала что могла, брала в союзники тех, кого необходимо, лишь бы сохранить жизнь.

Она была самой успешной из Аргиросов – самой любимой.

«Я пыталась быть как Васа и как Лексос», – подумала Реа.

Луч света упал на портрет матери, и девушка зажмурилась.

«А теперь, – мысленно добавила она, – я последую маминому примеру».