– Но не ожидание на берегу. Скорее мы дождемся прихода Рукавички, чем корабля.
– Мудрый совет. Я слишком устал, чтобы видеть очевидное, – кивнул Мильвио. – Что ж. Так и поступим.
Он в последний раз посмотрел на море, ставшее преградой для их планов.
Но и тут они опоздали.
Война все равно накрыла их, словно волна протухшей, смрадной воды. И им пришлось отступать – через плодородные равнины и живописные холмы, все время видя на горизонте дымы пожаров, встречая перепуганных, растерянных фермеров и окровавленных воинов в пропыленных одеждах.
Кто в одиночку, кто отрядами, кто в спешке, кто без паники отходил или бежал все дальше и дальше. Чтобы выйти, спастись или соединиться и попытаться дать отпор снова.
О, сколько раз уже это пытались сделать!
Брод Трех Дорог. Розовые топи. Лес Шершней. Мельница. Ситоу. Красное поле.
Битвы, окончившиеся поражением всех, кто пытался задержать Горное герцогство, и заставлявшие людей ежедневно присоединяться к сторонникам Вэйрэна. Некоторые так поступали из страха перед силой, что пришла с гор, или перед существами, что ей подчинялись. Другие ради выгоды, чувствуя, куда задул ветер, и понимая, что старый мир в их стране уходит слишком стремительно. Третьи из-за тьмы, спящей в сердцах. Четвертые – ради истинной веры в Темного Наездника и лучшего будущего для всего человечества.
В спасение от шауттов, что подчиняются лишь одной воле: мощи асторэ и его голосу. Той, кого называют Рукавичкой.
Три армии горного герцога, увеличивающиеся с каждым днем, стальными клиньями разрывали Фихшейз на части. С неспешной поступью свирепых быков бронированные кулаки баталий ломали любые выставленные перед ними преграды, став повелителями полей сражений.
Их пытались останавливать, наносить быстрые удары на маршах, уничтожать обозы и обрезать жирные ручьи подкреплений легконогими отрядами конницы, которой всегда славился Фихшейз. Но все оказалось зря.
Наемные кавалеристы дарийцев и сотни даворских лучников, а потом и целые полки Давора, заключившего союз с Горным герцогством и отринувшие Шестерых, помогали баталии продвигаться на юг.
С каждым днем, отходя от горного хребта, враги наступали все быстрее, захватывая города, уничтожая или осаждая замки. Множа страх, панику, неуверенность, сомнения.
Там, где случались заминки, когда люди проявляли стойкость и задерживали стремительное продвижение, появлялись
Кое-где в частях, еще не захваченных горными, в городах, принадлежащих богатой знати, в их замках и дворцах – появлялись шаутты. Они вырезали людей с безжалостностью волков, попавших в неохраняемую отару.
Кого-то просто предупреждали. И знать, забыв о клятвах своему герцогу, с распростертыми объятиями встречала тех, кто нес флаги с водоворотами, приносила клятву Темному Наезднику, молилась синему огню – и шаутты в страхе отступали, чтобы больше уже не возвращаться к тому, кто теперь был с Эрего да Монтагом, отдавая ему свои отряды и обращая оружие против недавних братьев, сюзеренов, вассалов и земляков.
Они двигались подобно лавинам, и не было того, кто мог бы их остановить. Уже через месяц самые опытные полки Фихшейза оказались выбиты из боев. Затем уничтожили гвардию. И новости, приходящие с севера, становились все хуже с каждым днем.
Двенадцать тысяч пикинеров разбиты под Глумсом, погиб родной брат герцога. Третья армия пала, проход через Медовую дорогу больше никто не защищает. Младшая сестра его светлости леди Малэ призвала свои отряды принести клятву новым богам. Дир, великий замок Земляничных равнин, твердыня, построенная еще учителем Скованного, переживший Войну Гнева, ни разу не взятый, пал, и теперь открыт путь на Вестер. Велат сожжен, герцог убит. Шаутты уничтожили порт и корабли в Устричном заливе. Армии больше нет.
Армии больше нет!