Теперь не только они заметили, что рядом с герцогом что-то происходит. Многие отвлеклись от представления, наблюдая за его светлостью, а зря.

Шерон внезапно почувствовала, как рядом кто-то умер, вскинула голову и встретилась взглядом с канатоходцем. Глаза его были словно отлиты из ртути.

Огонь в факелах, кострах, жаровнях вокруг вспыхнул синим, и события понеслись с невероятной скоростью. Шаутт, сделав сальто с каната, рухнул на землю с высоты двадцати ярдов и приземлился на ноги. Часть гвардейцев бросилась к правителю, остальные – к демону.

Надо отдать треттинцам должное. Здесь собрались смелые люди. Большинство зрителей не ударились в панику и крики, а схватились за кинжалы, закрывая собой своих женщин либо присоединяясь к гвардейцам.

– Делай что умеешь! – сказал Мильвио, обнажая Фэнико. – Не уходи далеко. Будь у меня на виду.

В следующие несколько секунд появились еще четыре демона – сгустки тьмы, из плотного дыма вползшие в сад со стремительностью огромных пауков. Они врезались в людей, короткими вспышками извещая Шерон о том, что убили их, занимая тела.

– Мы справимся, – прошептал голос у нее в голове. – Ты знаешь, как с ними бороться.

Она знала. Ее рука до локтя вспыхнула белым пламенем, и огонь из синего тоже стал белым, взметнулся, ревя точно в кузнечном горне, раздуваемом мехами.

Вверх. К звездам. И еще выше.

Захлебываясь от силы, она потянулась к демонам. С ними совладать не так-то просто, а вот мертвые оставались мертвыми, и Шерон «схватила» ближайшего.

Это было словно бороться с акулой, попавшейся на удочку. Тзамас и демон пытались взять под контроль человеческое тело, и силы оказались примерно равны.

Голова мертвеца прокрутилась, выискивая ее, так, что теперь смотрела в обратном направлении, сломав шейные позвонки. Шерон выдержала взгляд, скривила рот в жестокой улыбке, а после сжала руку в кулак, заставляя мертвую плоть взорваться.

Дымящаяся извивающаяся ртутная масса вывалилась из разлетающихся кровавых ошметков, ошеломленная и растерянная. Мильвио прикончил ее мечом, оказавшись на пути, закрывая некроманта от атаки.

Гвардейцы стояли перед шауттами стеной, ограждая герцога, рубили их – и Шерон чувствовала смерти храбрецов. Мотыльки сгорали, исчезали яркими вспышками на сетчатке ее глаз. Каждый отдавался слабой болью в челюсти, словно она ловила удары невидимого кулака.

Один из шауттов прорвался мимо Мильвио. Шерон, перескочив через несколько перевернутых кресел, вытянула руку, развеяла его тело в прах, сизым облаком повисший над амфитеатром, но демон скользнул ловкой гадюкой, оказался в теле женщины, что совсем недавно хвалила платье указывающей.

Противник, совершенно по-обезьяньи перепрыгнул над головами людей, чтобы упасть на герцогиню. Шерон отправила на выручку игральные кости. Те двумя белыми угольками рассекли воздух, ударили демону в спину, и он рухнул в считаных шагах от ее светлости.

Два воина в доспехах начали работать мечами. Отсекли поднимавшейся твари руку и почти отрубили голову, когда Шерон подбежала к демону и схватила за волосы. Она бы хотела, чтобы он был подальше от правителя Треттини – тот стоял бледный, с выхваченным кинжалом и смотрел на указывающую с видом человека, заметившего, как какой-то безумец сует руку в горшок со скорпионами.

– Я тебя… – зарычал шаутт, страшно вращая глазами и пытаясь повернуть к ней лицо.

Она не желала слушать, что он мечтает с ней сделать. Ударила левой ладонью, наотмашь, одним движением выбрасывая из мертвого тела. Он черным шаром покатился под ноги треттинцам, опрокинул двух, разорвал и уже в этой форме бросился на владетеля.

Но не тут-то было.