- Да что теперь с этой внешности? - заявил он, пересказывая в кабинете подробности происшествия. - Ищи свищи их по Москве и области, залягут на дно или уедут на гастроли по другим городам и весям.
Иван сидел на широком подоконнике и нервно курил одну папиросу за другой. Бойко прохаживался рядом, изредка дополняя рассказ начальника деталями. Васильков стоял у двери, прислонившись плечом к косяку. Егоров с Баранцом слушали, сидя за одним столом, заполненным ворохом папок и документов. Горшеня теребил в руках фотоаппарат в кожаном футляре. Костя Ким застыл у столовки, куда только что доставил чайник, наполненный свежий водицей.
- Волик был настоящим человеком, - сказал Иван и тяжело вздохнул. - Не струсил и ни секунды не колебался когда мы попросили его о помощи. Жаль что так вышло.
Олесь достал из кармана револьвер, завёрнутый платок, положил его на стол и произнёс:
- Его оружие - три патрона в его барабане. Наверное он уже не собирался ни в кого стрелять.
В кабинете воцарилось молчание.
- Ваня, - вдруг тихо позвал Васильков, тот поднял голову и заметил как побледнело лицо друга .
- Что случилось Саша? - спросил майор и спрыгнул с подоконника.
Васильков отделился от дверного косяка, сделал шаг ему навстречу и заявил:
- Ваня, если они убивают каждого, кто вторично повстречался на их пути, то…
Теперь побледнел и Старцев:
- Курочкин! Как же я упустил этот момент?
Спустя двадцать минут Старцев с Васильковым мчались на служебной машине к Южной окраине Москвы.
- Никогда себе не прощу, дырявая башка. Как я мог не просчитать этот момент? - не громко бубнил Иван.
Едва усевшись в служебную легковушку, стоявшую у подъезда управления он сразу попросил Петра Степановича гнать на максимально возможной скорости в Рязань. Пожилой водитель знал, что если оперативник говорит такое, то нужно выжить из мотора всё, на что он способен.
Эмка была потрёпанной - в кабине и под капотом всё дребезжало, двигатель даже на пологих подъёмах гудел так, будто доживал последние минуты, но всё же машина мчалась, обгоняла редкий попутный транспорт.
Васильков сидел сзади, рядом с Иваном, и в ответ на стенание друга лишь вздыхал.
- Чего теперь причитать то? Оба дали маху.
Александр глянул на часы и сказал:
- День только начался, к двенадцати надеюсь приедем,.