В июле 1944 года наши войска подошли к Бугу и готовились к освобождению Бреста. Немцы ожесточённо дрались за каждый холм, лесочек и деревушку. Обе стороны несли большие потери, Васильков приказал своим людям построиться у дальнего блиндажа. Группа, готовившаяся ближайшей ночью перейти линию фронта, вытянулась в одну шеренгу: три рядовых, сержант Курочкин, лейтенант Пряхин. Сам Александр был шестым, он медленно прошёл вдоль строя, внимательно осмотрел каждого бойца, проверил одежду, обувь, снаряжение, оружие. Носить кирзовые сапоги командир разрешал только в расположении роты, для рейдов они категорически не годились. В реках и болотах набирали воду, при движении ползком черпали голенищами землю и песок, производили слишком много шума.

На задание разведчики выходили в матерчатых крагах или ботинках. Имелись у Василькова рекомендации по одёжке и снаряжению. Что же касается оружия, то разведчики не любили тяжёлые ППШ, предпочитали винтовку, либо немецкий автомат - он был плоский, вполне удобный, компактный, весил поменьше нашего, ну и конечно боеприпасы к нему, с ними в тылу врага проблем не будет.

В этот раз за линию фронта шли опытные люди, всё было подготовлено в лучшем виде.

- Документы, награды сдали? - остановившись спросил командир.

- Так точно, Сдали! - неровным хором загудели подчинённые.

- Попрыгали.

Псе разведчики выполнили по несколько прыжков на месте, карманах и вещмешках ничего не гремело, не звенело. Однако Васильков насторожился.

- Слышу чьи то спички, - сказал он, сделал в три шага вдоль строя и остановился напротив лейтенанта Пряхина.

Тот пожал плечами, достал из кармана коробок и потряс его, все услышали характерный шум спичек. Санинструктор, стоявший рядом с лейтенантом, протянул ему кусочек бинта, тот скомкал его и сунул внутрь коробка. Спички, прижатые марлей, больше не шумели.

Васильков посмотрел на темневшие небо потом на часы и объявил:

- Выход через двадцать минут. Разойдись!

Задание, полученное разведчиками, на сей раз ничем не отличалась от предыдущих. Перед выдвижением наших войск к Бугу и наступлением на Брест командование затребовало языка.

Всё было обычным, кроме метода, при помощи которого Александр решил это задание выполнить. Пару месяцев назад в его роту влился лейтенант Пряхин, свободно владевший немецким языком. Спустя некоторое время он в составе диверсионной группы занимался подрывом железнодорожного пути на участке Пинск – Кобрин. Во время прокладки к путям электрического провода дозорный заметил немецкий патруль, идущий по насыпи - двух солдат и унтер-офицера. Взрывчатка уже находилась под рельсом, разведчики и не маскировали, так как подрыв планировали произвести сразу. В общем операция находилась на грани срыва.

Ситуацию спас Пряхин. Группа расположилась в лесочке, тянувшимся вдоль железки, на расстоянии 20-30 метров, неподалёку находилась деревушка – Бронницы, с немецким гарнизоном. Оттуда, скорее всего, и топал этот патруль. Лейтенант вдруг сложил ладони рупором, повернулся в глубину леса и крикнул на чистом немецком – «Пауль, если ты не оставишь мне шнапса, то я расскажу Катрин о твоих амурных похождениях». Он тут же изменил форму ладони, развернулся в другую сторону и ответил за Пауля – « Заканчивая испражняться и подходи, а то тебе точно ничего не останется».

Обалдевшие советские разведчики мигом изготовились к бою. Точно так же обалдели и патрульные, они остановились, коротко посовещались, затем с улыбками на лицах сбежали с насыпи и направились к лесу.